- А думал я, Мариночка, что жизнь – вечна.
- Ух ты! Ну, и что?
- Как это: ну и что? Да ты посмотри на эти берёзы! Они уже старые, но, всё равно, молодые! И горы эти, да и вообще, весь мир – старый, но поражает своей молодостью!
Марина склонила голову и исподлобья насмешливо посмотрела на брата:
- Маратик, не заставляй меня беспокоиться. С другой стороны, ты, несомненно, прав. Но, могу тебя разочаровать: ты идёшь уже давным-давно проторенной дорогой. Так что, тут ты не оригинален. Вот, попробуй вникнуть:
- "Природа бескорыстна и легка
И оттого детей своих моложе…"
Марину настойчиво звали вернуться к оставленной игре.
– Всё, я побежала!
Марат усмехнулся.
- "И оттого детей своих моложе". За версту несёт парадоксом, но что-то такое в этом есть…
- Нравится?
- Нравится.
- Жаль, не знаю, чьи это стихи.
- А я – так вообще, впервые слышу.
Четвёрка молодых и загорелых парней хором прокричала:
- Ма-ри-на!
- Иду! – Марина энергично помахала им рукой. Уже на ходу обернулась к Марату:
- Пошли с нами!
- Не хочу!
- Да что с тобою творится?
- Перегрелся. Всё, я купаться пошёл.
Вечером, неподалёку от летнего кинотеатра, из беседки, увитой диким виноградом, доносились звуки задорной студенческой песни. Тот, кто аккомпанировал на гитаре, брал уверенные аккорды. Хор голосов демонстрировал неплохую спевку. Марату уже порядком надоело быть одному, ему хотелось оказаться в весёлой, беззаботной компании. Он до сих пор ни с кем не познакомился, если не считать, конечно, кудрявого Сергея и соседей по номеру. Прислушиваясь к песне, он решил зайти в беседку и разделить с незнакомцами их заразительное веселье. Два парня и три девушки внутри беседки были поглощены исполнением песни. На Марата никто даже не обратил внимания. Но вот отзвучал последний аккорд, и компания зааплодировала самой себе. Марат решил, что нужно что-то сказать и не придумал ничего лучше, как попросить закурить.
- А вы играете на гитаре, юноша? – Обратилась к нему одна из девушек, доставая из крохотной сумочки пачку сигарет,
- Угощайтесь!
Марат сначала внутренне возмутился тому, что его назвали юношей, почти сразу вслед за этим ужасно сконфузился и, кажется, покраснел. И предсказуемо разозлился на себя и на весь белый свет.
- Спасибо…
Девушка выудила из пачки ещё одну сигарету, на этот раз для себя и, не прикуривая, протянула Марату зажигалку. Он с трудом сообразил, что необходимо сначала дать прикурить ей, а потом уже прикуривать самому. Зажигалка чиркала, высекая искру, но огонь упорно не загорался. Наконец, с пятой, или шестой попытки, вспыхнуло пламя. Прикуривая, Марат едва не закашлялся. Курить по-настоящему он не мог и, откровенно говоря, испытывал к потреблению табака почти полное неприятие. В беседке висела странная тишина. Девушка выпустила облачко дыма.
- Так вы играете на гитаре?
- Да так, бренчу немного, - Сказал он, едва не поперхнувшись дымом.
- Тогда сыграйте нам что-нибудь.
Марат пробовал было отказаться, но теперь его стали просить все присутствующие, и он вынужден был взять в руки протянутую ему гитару. Делать было нечего. Он провёл по струнам, проверяя звучание, взял несколько аккордов, кашлянул, собрался с духом и запел:
- "Что так жадно глядишь на дорогу,
В стороне от весёлых подруг…"
Не то, чтобы он больше всего любил исполнять именно это произведение, просто стал играть и петь первое, что пришло на ум. Некоторое время его молча слушали. Потом один из парней не выдержал:
- Ну, друг, эдак ты нас скоро спать всех уложишь! – Марат оборвал песню на полуслове.
- Саша, не умничай, пожалуйста, вечно ты лезешь! Такой романс отличный и игра хорошая, взял всё и испортил!
- Вкусам твоим, Лорик, место на свалке.
- Ага. Только о вкусах не спорят, кажется.
- Ещё как спорят! Кто не умеет спорить, тот не прав.
- Невпопад, Сашенька! Не согласная я.
- Одну минутку! – Бодро вставил быстро осваивающийся в незнакомой компании Марат,
- Я увлёкся и не учёл главного, - Он сделал широкий жест,
- А именно, того, что играю не для себя, а для целой аудитории. Поэтому, постараюсь выбрать что-нибудь подходящее для всех. Вот, например, песня, - Он повернулся к Саше,
- Под которую заснуть будет невозможно…
- Стоп! – Поднялся к нему навстречу Саша,
- Давайте, сначала, знакомиться. Это – Он указал на сидевшего рядом с ним парня,
- Знаменитый, в будущем, правда, саксофонист.
- Ну, пошёл поливать, - Усмехнулся тот,
- Не перебивай! Итак, нашего саксофониста зовут Васей, - Вася сделал вид, что снимает шляпу,
- Далее. Сразу три представительницы прекрасного пола! Слева направо: Лариса…
- Очень приятно…
- Людмила…
- Рад познакомиться!
- И Тамара.
- Здрасьте! А я – Марат.
- Замечательно! Ну, а я, стало быть, Саша. Можно Александр. Или, например, Шура. Хотя для кого и Шурик. Многолик, аки индийское божество. Приемлю любое, из вышеперечисленного, обращение к собственной персоне.
Марат невольно улыбнулся. Нормальные ребята! На душе стало легко и весело. В это самое время в беседку с только что пополнившейся компанией ворвался, буквально влетел новый персонаж. Сразу бросалось в глаза, что он навеселе.
- А я прохожу, слышу – играют. Дай, думаю, зайду. Я только сегодня приехал. Хорошо здесь, красиво, но скучно. Вот, на работе, помню, был у нас случай…
- Извините нас, - Сказала Тамара,
- Но мы все торопимся. – И компания, включая Марата, дружно двинулась к выходу. "Находчивая девушка", - Подумал Марат, - "Правильно сделала. От такого потом не будешь знать, как отвязаться".
- Да погодите, ребята, куда же вы? Такую историю рассказать хотел! – Тут незнакомец громко икнул,
- Ой, извиняюся…
- Да ты не расстраивайся, парень, - Марат дружелюбно хлопнул его по плечу,
- Будет ещё время. Расскажешь.
Саксофонист Вася потянул Марата за локоть и приглушённо спросил:
- Идёшь с нами? Мы – на танцы.
- Спрашиваешь!
Они подошли к ярко освещённой танцплощадке. Массовик-затейник что-то пытался сказать в микрофон, но тот пока что только ужасно хрипел, свистел и трещал. Тут же крутился оператор, пытающийся настроить аппаратуру. Подвыпивший приезжий увязался за ними и то и дело повторял, что удивит всех своим умением танцевать цыганочку с выходом, что приехал он сюда по бесплатной путёвке, которую ему вручили, как передовику производства, что он ударник коммунистического труда и что про него не раз писали в заводской многотиражке. Марат, имеющий неосторожность дружески хлопнуть передовика производства по плечу, ещё когда они дружно ретировались из беседки, теперь не знал, как отвязаться от говорливого субъекта. Потому, что обращался он в основном к Марату. Но тут, на его счастье, звуковая аппаратура оператором была, наконец, налажена и почти сразу вслед за этим на сцене появились четверо ребят в алых костюмах и чёрных рубашках и девушка, в небесно-голубом платье до пят.
VI
Заиграла музыка, и Лариса объявила, что это – белый танец. Не потому, что он так называется, а просто потому, что она этого хочет. Она решительно подошла к Марату и, взяв его за руку, потянула за собой. Озноб приятного волнения пробежал у него по телу и собрался в тугой комок где-то в области желудка. Следующая волна оторопелого восторга обдала кипятком, когда Лариса, проигнорировав взятую им в танце дистанцию, прильнула к нему всем телом. Сердце Марата подскочило до небес, и в этот момент он случайно увидел свою прекрасную незнакомку. Она стояла поодаль от танцплощадки, вяло беседуя с двумя тощими и длинноволосыми парнями. Лариса, обдавая его жарким дыханием, что-то шептала ему на ухо, но Марат уже ничего не слышал и смотрел, с приоткрытым ртом, ясно, в какую сторону.
- Маратик, - Словно издалека донёсся до него раздосадованный голос Ларисы,
- Что с тобой? Чего ты такой напряжённый?
- Ах, да, извини, - С трудом отрываясь от видения, пробормотал Марат,
- Так, с головой что-то.
- Болит?
- Ага.
- Это ты перегрелся. Нельзя с первых дней часами бывать на солнце.
На его счастье, песня была допета, музыка стихла, и загремели аплодисменты. И он, напрочь забыв о Ларисе, направился к очаровавшей его незнакомке. Ноги несли его сами, он даже не задумывался о том, что сейчас скажет ей. Он просто шёл, а может и плыл, или даже парил над землёй. Нет, он струился невесомым эфиром! Остановился прямо напротив неё, не сразу понял, что она смотрит на него с вопросительным удивлением, а поняв, протянул ей руку и как-то по-особенному легко сказал:
- Здравствуйте! Меня зовут Марат.
Удивление в её взгляде сменилось заинтересованностью. Она смотрела на него с явной симпатией и так же легко ответила:
- Оксана…
- Пойдёмте?
- Куда?
- Танцевать.
- Пойдёмте. – И она, не оглядываясь, пошла к центру танцплощадки. Несколько мгновений Марат смотрел ей вслед непонимающим взглядом. Опомнившись, двинулся следом. Уже играла музыка. Она остановилась, обернулась к Марату и положила руки ему на плечи.
- Ну, что же вы?
- Что?
- Что же вы стоите?
- Смотрю на вас…
Она улыбнулась
- А танцевать?
- Ах, да, простите…
Марат прожил несколько самых счастливых минут своей жизни. Всё было, как в волшебном сне.
- Да, танцуете вы неважно, - Засмеялась Оксана,
- Надо вами заняться. А давно вы здесь? Кажется, я вас вижу впервые.
- Давайте на "ты"?
- Давайте.
- Я здесь всего второй день. И я вас видел.
- Тебя.
- Что?
- Мы договорились на "ты".
- Да? Хорошо. Я тебя видел.
- Правда? И где?
- Где? На катамаране. Сегодня. Днём.
- Я соврала. Я тоже тебя видела. С девушкой.
- Это моя сестра. А ты…
- А я была с мамой. Вон, она мне машет рукой. – Девушка явно расстроилась и вздохнула:
- Марат, извини, наверное, что-то случилось. Я пойду.
- Конечно… То есть как? Куда? Зачем?
- Извини. Мне, действительно, надо идти, - И не объясняя никак такого резкого поворота, Оксана вдруг отстранилась от влюблённого по уши Марата и направилась к действительно поджидавшей её матери. Та очень выразительно жестикулировала и о чём-то торопливо говорила подошедшей к ней девушке. Марат, совершенно сбитый с толку, остался стоять посреди танцплощадки. Затем побрёл к выходу. Кто-то взял его под руку. Он с надеждой оглянулся, но увидел Ларису.
- Маратик, с твоей стороны это просто свинство. Как это понимать?
Марат с нескрываемым удивлением смотрел на неё. "Мы же едва знакомы", - Подумал он,
- Какое такое свинство?
- Свинячее.
- Извини, Лариса, мне надо идти.
- Да ладно, Марат, я пошутила.
- Мне, действительно, надо… - И он ушёл.
"Что я такого сделал?" – Мучительно соображал Марат, - "Чем я мог её обидеть?" – Он уже проклинал самого себя, сегодняшний вечер, своих новых знакомых и прилипчивую Ларису. "Это из-за неё!" – Решил он, - "Конечно, Оксана видела, как она ко мне прижималась, и вот результат!" Марат шёл куда-то, не разбирая дороги. И притопал прямо к берегу. "В самый раз сейчас искупаться. Снять напряжение. А ещё лучше – утопиться!" Воображение тут же нарисовало ему трагическую картину собственной гибели. Как наяву он увидел милицейский фургон, застывший ранним туманным утром на берегу озера, машину скорой помощи с включённой мигалкой и толпу зевак, строящих различные версии произошедшего несчастного случая. И, само собой, склонившуюся над его остывшим уже телом, терзаемую безутешными рыданиями Оксану. "Это я, это я погубила
