пожилая женщина длительное время рассматривала статую Давида, стоявшую перед лестницей. Затем им явно овладела зависть. Учительница одной из московских школ проводила в музее урок рисования с группой школьников. Он в двадцать два года впервые открыл двери этого хранилища шедевров, а они с малых лет могут наслаждаться созерцанием творений гениев. При этом глядя на них с уверенностью можно сказать, что они даже не понимают своего Счастья. Прочитал объявление, что как раз в эти дни в музее выставка фламандской живописи из Эрмитажа. Прошел в этот зал и часа четыре простоял около полотен Рембрандта, Рубенса и других голландцев.
Дома он много слышал о букинистическом магазине на Сретенке 9 и хотел побывать в нем. Поэтому по остальному музею он почти пробежал. Заглянув в зал, он говорил себе: «Ага, здесь итальянцы». Выйдя из музея, он пошел по направлению к кремлю, перешел мост через реку. Между кремлем и им была набережная с шестиполосным движением. Переход был слева около библиотеки Ленина. Идти туда ему показалось далеко, и он смело пустился через автодорогу. Стоявший на перекрестке регулировщик засвистел и погрозил ему кулаком. Он повернул и пошел назад на тротуар. Сам косил глаза на регулировщика. Как только тот отвернулся, Дамир бегом перебежал дорогу и буквально наткнулся на офицеров милиции. Майор и капитан стояли на углу при ответвлении от автодороги к воротам под Боровицкой башней кремля.
- Иди! Иди сюда, - поманил один из них его пальцем. Когда он подошел, капитан начал отчитывать его. Дамир оправдывался:
- Я не знал, что здесь нельзя переходить.
- Не ври! Мы видели твои выкрутасы! Давай плати штраф!
- Да нет у меня денег! Я студент, вечером улетаю домой. Вот мой билет на самолет.
- Откуда ты? Боязный назвал город.
- Товарищ майор, он Ваш земляк.
- Я таких земляков каленым железом жгу, - пробурчал майор. Вдруг капитан воскликнул:
- Смотрите, смотрите! Юра Гагарин! Из-за Москворечья по мосту шла волга. За рулем был Гагарин, в машине больше никого не было. Волга проехала мимо них спереди, повернула направо и, проехав мимо них сбоку, ушла в кремль. В кремле в эти дни шел пленум ЦК партии, участником которого был Гагарин. Проводив глазами машину, майор повернулся к Дамиру:
- Ты не соврал, откуда ты?
- Нет, можете паспорт посмотреть!
- Лет десять на родине не был! Изменился город?
- Да и очень,- Дамир начал рассказывать о переменах в городе за последние пять лет
- Ладно, земляк. Скажи спасибо Гагарину. Не посмотрели бы на него, не отпустил бы тебя без штрафа. Иди, да впредь, соблюдай правила.
Магазин поразил его завалами различной литературы, и современной, и старинной. Глазами он все бы купил. Но как говорится в кармане у него «финансы пели романсы». Роясь в книгах, Боязный не замечал, как летит время. Наконец, он остановил свой выбор на трех шахматных книгах. Он взял сборник партий матча «Ботвинник – Таль» с комментариями Таля и сборники партий Эммануила Ласкера и Капабланки. Для матери он купил книгу «Кулинария» 1955 года выпуска с цветными иллюстрациями. В ней было 960 страниц нестандартного размера, и весила она около пяти килограмм. Эту книгу продавец обернула бумагой и обвязала шпагатом.
С Анатолием он встретился на концерте балета на льду, куда они заранее приобрели билеты. После концерта поехали в гостиницу, уложили вещи и поехали в аэропорт. Кулинария в чемодан не вошла, Дамир держал ее под мышкой. При регистрации билетов и при посадке в самолет раза три он ронял ее на пол и на снег. В час ночи самолет взял курс домой.
На границе весны и лета началась преддипломная практика на шинном заводе. В институте уже давно существовал порядок, на каком участке была преддипломная практика, туда выпускник и получал направление на работу. Боязный попал на участок вулканизации резиновой смеси. Именно на данном участке в качестве наполнителя в смесь добавляется сажа до пятидесяти процентов от веса смеси. Все это было не ново для Дамира. Ведь почти два года им преподавали курс технологии резины. Но действительность вызвала шок у него. На участке, буквально, на всем оборудовании был слой сажи. Лицо и руки были в саже, казалось, она проникала сквозь одежду. Он с детства приученный родителями следить за чистотой тела, до полутора десятков в день мывший руки физически не мог переносить грязь. Стоило ли учиться пять с половиной лет, чтобы следующие три года работать в таких условиях?! Нет!! Нет! Это не для него! Он едва дождался конца практики.
Осенью выпускники начали работать над дипломными проектами. Записка к проекту представляла собой двести страниц химических, тепловых (при химических реакциях, как правило, выделяется тепло и его надо отводить) и механических расчетов. На основании расчетов выбирается оборудование, а также материал, из которого оно должно быть изготовлено плюс двадцать страниц экономических расчетов. Полтора месяца Боязный не выпускал из рук логарифмическую линейку. Окончил расчеты и увидел, что конечный результат не соответствует заводской практике. Явно ошибка в расчетах. Два дня пытался найти ошибку – безрезультатно. Поехал на кафедру к руководителю проекта. На кафедре было безлюдно. Старший преподаватель Карев смотрел проект сокурсника Боязного, и они негромко говорили между собой. В вытяжном шкафу проводил опыт еще один сокурсник Юнрев Рубцов. Юнрев – юный революционер, но все его звали Юрой. Он был одним из нескольких выпускников, по мнению преподавателей, наиболее способных к научной работе. Они выполняли вместо проектов дипломные работы. Один–два из этих студентов после защиты зачислялись в аспирантуру института. После обмена рукопожатиями Карев сказал:
- Подождите, минут через пятнадцать мы закончим. Боязный отошел к Рубцову. Они стали делиться своими тревогами, связанными с подготовкой к защите. Вдруг открылась дверь и секретарь декана, появившаяся в проеме, воскликнула:
- Почему студенты не в зале?! Всем, всем в зал!
- Студенты уже все ушли в зал, - сказал Карев, - а это выпускники, у них более срочные дела.
- Что случилось? - спросил Дамир Юрия, когда секретарь закрыла дверь.
- Всем студентам – химикам в актовом зале читают лекцию по технике безопасности. В одной из лабораторий органической химии в момент, когда студентка держала колбу перед собой, содержимое в ней воспламенилось. Инстинктивно она отдернула голову и туловище назад, и горящая смесь выплеснулась ей на грудь. Увидев огонь у себя на груди, она бросила колбу и с криком бросилась бежать по лаборатории. Преподаватель с парнями догнали ее, свалили на пол и закатали в дорожку. Огонь погас, и они вызвали скорую помощь. Когда скорая увезла пострадавшую, они увидели, что как раз, напротив, на стене висит вот такой огнетушитель, - он кивнул на стену, где висел небольшой огнетушитель, специально предназначенный для тушения горящей одежды на людях.
- Говорят, что у нее выгорела левая грудь. А ведь девчонка не замужем. И как всегда бывает, обвинили «стрелочника». Якобы стеклодув изготовил колбу с отступлением от чертежа, который на скорую руку набросал сам завкафедрой.
Больше часа Карев проверял расчеты Боязного. Закрыв их, сказал:
- Принципиально все правильно. Возможно ошибка в десятичном знаке, где-то не там запятую поставили. Попробуйте еще раз ошибиться. Поищите, где можно перенести запятую, чтобы получилось то, что нужно и не бросалась в глаза эта несчастная запятая. На защите ведь никто не будет просчитывать все двести страниц. Расчеты будут рассматриваться лишь в принципе.
Когда Боязный ехал домой, у него замерзла голова. Было такое ощущение, что под череп ему налили ледяной воды. Его часто мучили головные боли, и таблетки анальгина у него постоянно были в кармане. Но такое с ним случилось впервые и напугало его. Он в этот день решил отдохнуть, но и утром ощущение «ледяной воды» не прошло. По настоянию матери он обратился к невропатологу. Невропатолог выслушала его жалобы, покрутила перед глазами и постучала по коленям «хитрым молоточком». Спросила, какие болезни он перенес ранее, кем работает. Была крайне удивлена, узнав, что он выпускник института:
- Первый раз вижу человека, получившего высшее образование после того, как перенес энцефалит и менингит. Вы дешево отделались молодой человек. Что касается вашего нынешнего состояния, то это остаточные явления прежней «роскоши». Вам просто надо отдохнуть. В процедурном Вам поколют внутривенно хлористый кальций, внутримышечно витамин B1, попьете успокаивающие таблетки.
Дней десять Дамир ничем не занимался, лишь гулял по городу. Наконец, он почувствовал, что может продолжить работу. Но и этот день прошел хаотично, с утра передали о снятии со всех должностей Никиты Хрущева. Обвинение: волюнтаризм. И это через восемь лет после осуждения культа личности Сталина и уверений, что ничего подобного в партии и стране не повторится. Родные и знакомые на все лады обсуждали это не ординарное событие.
Дамир недолго думал. Характер не позволял ему делать из проекта «липу». Он начал заново полностью пересчитывать расчеты. По проторенной дороге идти было легче, уже дней через двадцать он добился результата. Итог соответствовал заводским данным.
В это время к Боязным приехала одна из его сокурсниц. В юности, еще до замужества их матери были подругами. У нее была такая же установка, но другой мощности. И тоже не получались расчеты. Дамир потратил неделю на ее расчеты и нашел ошибку. Однако чертежи ей разрабатывать отказался.
- Боюсь, что даже свои не успею выполнить, у тебя же есть секретарь – пусть потрудится. Секретарями юноши называли студентов, которые за своих возлюбленных выполняли курсовые и писали рефераты. Времени действительно оставалось очень мало, а надо было начертить десять листов первого формата. Дней десять он чертил, чертил… Спал два часа в сутки с 8 до 10 утра. За время работы на машиностроительном заводе и учебы на первом курсе, он привык работать по ночам. Да и во время шахматных турниров отложенные партии анализировались по ночам. В это время суток у него была самая высокая производительность. Последние три дня он вообще не прилег. Наконец, все было готово. Он отвез проект рецензенту, сходил в баню и лег спать. Проспал он пятнадцать часов и, как сказала мать, ни разу не перевернулся на другой бок. Она его и разбудила. На дворе было двадцать четвертое декабря. Он позавтракал, надел свой единственный костюм, забрал у рецензента проект и от него поехал в институт защищаться. Защитился он на отлично.
Вечером в комнате общежития, в которой жили только выпускники кафедры «Технология резина» водка лилась рекой. Девчат сокурсниц не было. А были какие-то девицы, которых Боязный видел в первый раз. Ему показалось, что и другие парни их не знают. Он быстро захмелел и решил ехать домой. Одна из девиц, выше его головы на полторы, пошла его провожать. Даже по прошествии нескольких лет однокурсники подшучивали над ним, вспоминая этот вечер.
Очнулся он неподалеку от общежития в гастрономе. Он один стоял около батареи парового отопления и отогревал замерзшие ноги. Корочки стояли рядом. Растолкал его один из двоюродных братьев. Брат этот гулял со своей девушкой по городу. Они
