гнал их прочь с неистовой силой, будто старался как можно быстрее исцелить уставшее от тяжёлой и затяжной болезни небо над Пларком. Этот облачный небесный гон она воспринимала как знак того, что и ей тоже пора убираться прочь из этого города. Её лучший молчаливый и жестокий друг стихия говорил с ней таким замысловатым образом. Она вообще из-за своего тотального одиночества часто видела всякие знаки и, потворствуя им, как своим личным советникам, зачастую даже не шла на задание, пока не получала нужного совета от них. Сказано, что лучшие копы республики брошены на это дело. Амери это даже немного польстило, и она впервые за неделю сподобилась пренебрежительно усмехнуться на одну сторону рта, а потом её выражение лица снова приобрело твёрдость камня. Имени Феликса Иботы она не услышала, но кто ещё в центральном полицейском департаменте Пларка считается лучшим копом, как не он? Она почти уверена, что дело поручат ему, а значит, пора переходить ко второй части задания, чтобы сбить следствие с толку и красиво под шумок уйти. Для этого ей предстояло воспользоваться своими старыми связями и позвонить лидеру одной бандитской группировки Пларка по имени Мик Сатан, который иногда выполняет для неё всякого рода изысканные и незаконные поручения за щедрое вознаграждение в американских долларах.
Аделла села на кровати, потянулась к круглому столику за смартфоном, нашла нужный номер среди контактов и набрала его. На вызов ответили сразу же после первого гудка, точно на той стороне сотовой связи её звонка ждали с нетерпением. Бодрый хамоватый и хриплый голос, что-то жующий и чавкающий, возник на связи.
– Дэ. Кто беспокоит? – Дерзко рявкнул Мик. – Говорим быстрее, я кушаю.
– Это я. – Не поздоровавшись, выговорила Аделла.
Чавканье на той стороне притухло, а жевание стало не таким частым и выразительным. Её собеседник сразу понял, кто его потревожил. Мик кашлянул, кхекнул, настраивая горло, и, рассыпавшись мелким бесом, уже с более мягким подхалимским тоном принял лакейскую позицию.
– Здравствуйте, госпожа. – Прохрипел он.
– Есть дело. – Как всегда кратко изложила Аделла. – Нужно встретиться.
– Где прикажете? – С прежним раболепием вопрошал Мик.
– У тебя. Какие улицы у вас открыты сейчас? – Она спросила о том, что известно только им двоим и о чём обычно Мик в телефонных разговорах не любил говорить. Но это звонил не кто-то там, а ОНА.
– От моста по Вольфа через Сказочный переулок и до конца по Валишевского. – Неохотно выложил Мик. – А там я встречу.
– Поняла. Скоро буду.
– Окей. Жду.
На этом их разговор окончился, и Аделла смогла отложить смартфон, чтобы с полчасика подремать перед очередным приключением.
После короткого сна без сновидений Аделла очнулась без каких-либо мыслей в голове, посвежевшая и с чистым разумом. Это то, что ей было нужно. Она закрепила протез на руке, скрыв его чёрной перчаткой, упаковала все вещи, отовсюду в номере стёрла отпечатки пальцев своей одной руки, закрыла счёт в гостинице, а охранник даже помог ей погрузить чемодан на заднее сидение седана. Настроившись навсегда покинуть Пларк, она наперво заехала в прокат авто, чтобы сменить малолитражное недоразумение на более-менее приемлемую модель и поновее. На заданиях Аделла никогда не ездила подолгу на одном автомобиле, чтобы, так сказать, нигде не примелькаться. Поэтому в этот раз ею взят в прокат неплохой и куда надёжнее седан, опять же с целью всё той же перестраховки. В сравнении с чахлой предыдущей машинкой, которая однажды во время слежки за Симоном Зерценсом просто не завелась ни с первой, ни со второй попытки, эта вторая машина хотя бы заводится с полуоборота ключа в зажигании, что немаловажно. Теперь Аделле придётся ехать в самый криминогенный восточный район Пларка в самую его опасную часть, где среди прочих облупленных и грязных двух, трёх и пятиэтажных отживших своё коробок от всевидящего ока закона спрятана база Мика Сатана. Такая поездочка под силу только до зубов вооружённому бойцу спецназа, бесстрашному или совсем уж отчаянному и напрочь больному на голову человеку, либо скрытному Зерценсу или же такому как Аделла Амери. В её присутствии трепещут и белеют лицами самые отъявленные головорезы не только пларкийского криминального сообщества, но и даже многих террористических организаций, от которых в священном ужасе содрогается весь мир.
Но прежде чем навестить Мика в его корсарской берлоге, она остановила машину возле одной из пларкийских средних школ и около 30 минут прождала, пока прозвенел звонок на перемену и со школы начали выходить ученики. Её внимание приковала одна улыбчивая, симпатичная девчонка лет одиннадцати в чёрных гетрах под юбку с белым окаймлением чуть выше колен, розоватом гольфе под горло, в бежевой укороченной косухе и в белых кроссовках. Девчонка попрощалась с подругами, вставила наушники в уши и пританцовывающей походкой направилась от школы пешком по улице. Аделла на низкой передаче стала преследовать ничего не подозревающую девчонку, которая судя по направлению движения, шла либо в метро, либо на автобусную остановку.
«Напрасно папочка не встречает свою малышку». – Подумала тогда Аделла.
Когда девчонка свернула на полупустую узенькую улочку, уводящую в сторону Шоженского проспекта, Аделла поняла, что школьница идёт на станцию метро. Так как движения на улице пока не предвиделось, она решила действовать немедленно. Дальше всё произошло очень стремительно. Аделла прибавила газу, обогнала девчонку, тут же остановилась у тротуара и, не выключая двигателя, дёрнула рычаг, открывающий багажник, и с притворной улыбкой вышла из машины навстречу школьнице.
– Прошу прощения, девушка. – Располагающе к себе и с лёгкой застенчивостью заговорила она со школьницей. – Вы не поможете мне?
Школьница ясным вопросительным взглядом повернулась к красивой молодой женщине с авто, вынула из ушей наушники и доверчиво шагнула в её сторону. Ну, ещё бы. Её так по-взрослому назвали девушкой, а не девочкой. Девочки её возраста обычно уже имеют кое-какие представления о жизни и уже мечтают побыстрее повзрослеть, стать сильными и независимыми, а успешных красавиц на машинах видят теми, с кого стоит брать пример. Поэтому помочь одинокой и сильной красотке для школьницы было за счастье.
– Да, конечно. – С готовностью и с детской наивностью отозвалась школьница. – У вас что-то случилось?
– По-моему я немного заблудилась. – На прелестном личике Аделла заиграло глуповатое волнение. – Мне нужно попасть в центр, а я… – она растерянно начала вертеть головой, то в одну сторону улицы, то в другую, давая школьнице время подойти поближе. – Не могу понять, где нахожусь.
– Так вы не там свернули. – Улыбнулась девочка. – Смотрите. – Она повернулась в пол-оборота к Аделле и уже приготовила руку, чтобы показывать и объяснять красивой женщине, как ей проехать к центру. – Вам надо вернуться и…
Но в этот момент Аделла сделала резкий выпад к школьнице и точечно ткнула ей в шею большим пальцем здоровой руки. Школьница вдруг проглотила недосказанные слова, обмякла и беспомощно повисла на руках Аделлы в бессознательном млении. Амери стёрла улыбку с лица, отрывисто огляделась по сторонам, небрежно затолкала девчонку в багажник, как мешок с картошкой, и прыгнула за руль. Дело сделано. И не нужен ей никакой пресловутый Оскар она итак знает, что её актёрская игра здесь была выше всяких похвал. Следующая остановка восточный район.
Чтобы добраться до восточного гетто, управляемого криминальными группами, она проехала почти весь город. Пересекла реку Шожень по Блеклому мосту, а потом ещё с минут 30 колесила по запутанным и заставленным бетонными отбойниками мусорным и разбитым улицам, на пересечениях которых зачастую даже не висели таблички с названием. И только спросив у гуляющего по тротуару мальчишки лет десяти, который ко всему ещё наглым образом и без стеснения потребовал заплатить ему за информацию, нашла этот самый злосчастный Сказочный переулок, вдоль которого по бокам тоже стояли те же отбойники. Малец ей даже немного приглянулся своей наглостью и второй раз за неделю вызвал у Аделлы настоящую тусклую улыбку, но не от умиления, а скорее от изумления. Кстати, эти бетонные отбойники здесь были повсюду и расставлялись на перекрёстках районными группировками умышленно, чтобы препятствовать движению спецтранспорта и вооружённых людей в тех случаях, когда приходили полицейские рейды или спецназ проводил операции по захвату. Причём отбойники периодически переносили и на другие улицы и перекрёстки, чтобы законники не знали, где в очередной раз их будет ждать неожиданный сюрприз. Отбойники также играли роль баррикад во время перестрелок с полицией, Аделла это поняла по вмятинам и выбоинам от пуль на многих бетонных блоках. Что ещё примечательно, эти отбойники приводили, казалось бы, проходные улицы и переулки в тупики и отделяли своеобразной границей территории группировок, на которые они поделили между собой весь восточный район Пларка. Так что куда-либо добраться на машине в этом районе по одному и тому же пути дважды никогда и не у кого не получалось. И Аделла не была исключением. Именно поэтому перед выездом из гостиницы у них с Миком и состоялся в телефонном режиме тот престранный разговор об открытых улицах.
Как и было оговорено, Мик с ещё одним коротко стриженым, жующим жвачку молодым чудаком ждал Аделлу в конце улицы Валишевского, что заканчивалась тупиковым перекрёстком, с трёх сторон окружённым обветшалыми, прямоугольными и пятиэтажными коробками. Раньше, когда восточный район был обычным городским районом под управлением администрации Пларка, подъезды всех зданий выходили на дорогу, но с момента захвата района бандами все подъезды забаррикадированы, а выходы пробиты в задних стенах домов и ведут во внутренние дворы. По мнению членов группировок, такая перепланировка создаёт естественный заслон из самого дома во время недружелюбных полицейских визитов и даёт дополнительные бонусы при обороне. С четвёртой стороны у перекрёстка раскинулась заброшенная, огороженная забором из жестяных листов строительная площадка с неработающим и ржавеющим от атмосферных влияний башенным краном, где, по всей видимости, гуляли дети Трёхглавых псов. Аделла прибыла на их территорию, на территорию Трёхглавых псов, как называло себя отребье Мика Сатана. Большинство квартир в окрестных домах заняты членами группы и их семьями, состоявшими зачастую сразу из нескольких поколений родственников и, конечно же, налоги они платят только иногда, чтобы окончательно не рассорится с городскими властями и тогда, когда администрация города пришлёт взвод полицейских, чтобы выбить эти налоги. Но по сути, если бы не семьи с детьми, которых здесь тысячи, то район уже давно можно было бы сровнять с землёй и одним ударом избавить город от криминального очага. Это самое подходящее и замечательное место для того, чтобы спрятать похищенного ребёнка.
Аделла открыла багажник, взору Мика предстало худощавое бессознательное тельце школьницы и он, схватившись за голову, сжал волосы.
– Твою мать, женщина! – Вырвалось у него. –
