– Мисс Марпл, – она без всякого смущения подошла к высокому мужчине и протянула сухонькую лапку, – в сети мисс Марпл, а в реале – Мария Мишина.
Он удивился так сильно, что готов был отпрянуть, настолько реальный образ отличался от его представления о ней.
Она писала фантастически зло, ирония переходила в сарказм, комментарии были на грани допустимого. На литературном сайте почти все обсуждения проходили с её участием. Она была анти-звездой, чёрной дырой, поглощающей и уничтожающей своей критикой безвестных поэтесс, вышедших на литературное поле для презентации себя и своего творчества, кометой, прилетевшей неизвестно откуда. Участники литературных дебатов испытывали к ней сложное чувство из смеси ненависти, любви, восторга, поклонения, презрения, отвращения и страха.
– А кто вы? Как вас зовут в реале? – похоже, она не обратила внимания на его реакцию или ей было неважно, чтó и кто чувствует, встречаясь с ней.
– Андрей, просто Андрей, на сайте и в реале, – он мягко пожал протянутую ладонь.
– Так вот вы какой, Андрей! – Она окинула собеседника цепким взглядом с ног до головы и продолжала, снова не замечая его смущения:
– Реальность часто расходится с виртуальностью настолько сильно, что люди не могут видеть того, о ком думали, кого представляли как-то так, а не иначе. Вот со мной в этом смысле случилась настоящая бредь.
– Что-что? Бредь? – и он засмеялся открыто и громко.
– Именно! А давайте мы с вами сядем вместе во-он за тот дальний столик, вы принесëте мне чёрный чай и пирожное, лучше всего эклер, и я вам расскажу свою историю, это забавно.
Он с готовностью выполнил её просьбу, они сели друг против друга за столик, не обращая внимания на остальных участников реальной встречи виртуальных знакомых.
– Начну с литературного «однажды», – она заговорила таинственно и тихо, как бы издалека. – Однажды один из постоянных комментаторов, вечный провокатор, скандалист и тролль, – не буду называть его ник, это неважно, – начал распускать обо мне слухи. Мисс Марпл – как-то написал он, – это никакая не мисс и не миссис, а мужчина! Почитайте её комментарии, прозу и стихи – и вы сразу поймëте, что никаким Инь там и не пахнет, а пахнет исключительно и однозначно Ян! Постепенно ко мне начали относиться настороженно, от меня отстранились даже бывшие друзья, меня уже не заносили в число избранных авторов, перестали читать и комментировать мои стихи и прозу... С этим «догадливым» троллем я разбираться не стала, а при первой возможности приехала на эту встречу.
Андрей хотел возразить ей или, скорее, уточнить: Инь – это в учении конфуцианства не только нежное и мягкое, но и тёмное начало, а, кроме того, без Ян не существует Инь, и наоборот. Однако ничего говорить не стал, отлично зная: сетевое общение не предполагает глубокого погружения в тему, несмотря на порой длинные и пространные комментарии, называемые на принятом в сети олбанском языке «многабукаф». Андрей довольно быстро понял, что целью длинных споров-разборок никогда не было нахождение истины. Как правило, в результате такой дискуссии раздражённые любители спора навешивали друг другу ярлыки, отправляли противника в «чёрный список», а полученный текстовый «продукт» удалялся админом. Он не участвовал в подобных спорах, даже избегал их. И сейчас Андрей помолчал и взглянул на Мисс Марпл внимательно: её светлые волосы отливали благородной сединой, а в глазах отражался не то каштановый цвет чая, не то негодование:
– Самое для меня неприятное – это то, что нужно кому-то что-то доказывать! Неужели недостаточно моих текстов?!? Читайте и обсуждайте их, а не меня! Как писал Алексей Фёдорович Лосев, – надеюсь, вы знаете этого советского философа-идеалиста? – текст, отделившись от автора, уже живёт своей жизнью, и в какой-то мере принадлежит читателю. Он, читатель, начинает додумывать, досочинять, оживлять текст, становится со-автором. Разве это не здóрово?!? И разве так уж необходимо знать, кто автор?!? – мужчина или женщина, молодой или уже успел состариться, мисс или миссис, какого цвета у него глаза, носит ли он очки или вообще слеп, какую породу собак любит или, наоборот, держит кошек, какая у него профессия и, наконец, какой он национальности и какого вероисповедания... В общем, читающая публика жаждет знакомства и...
– ...и вот мы с вами здесь, – вклинился он со своим замечанием, – не хотим ничего доказывать, но пришли, показали себя, посмотрели на других. Психологи называют это внутренним конфликтом. Или я не прав?
Она нервно пожала плечами:
– Если у меня и есть внутренний конфликт, то он мне дорог, думаю, что благодаря ему я пишу. И мы с вами забыли про искусственный интеллект: он ведь тоже может сочинять тексты. Есть нейросеть, ей можно заказать стихи, как доставку продуктов на дом. И она прочла с брезгливой гримаской:
Московские пробки ютят мегаполис,
В них люди спешат на работу и в школу,
А ты не спешишь никуда, даже в отпуск,
И ждёшь электричку на тихом перроне...
Он рассмеялся:
– Ой, да какие же это стихи? Это так... поделки.
– Не скажите, не скажите... Точнее, такими «поделками» полна сеть, она уже переполнена, сайты не вмещают множества псевдопоэтических текстов, а их пишут и пишут!
– И сочиняет их искусственный интеллект?
– Нет, что вы?!? Все эти так называемые стихи сочиняют люди. Посмотрите на них, – и Мисс Марпл махнула в сторону собратьев по перу, сидевших и стоявших в разных концах зала, общающихся и знакомящихся, подписывающих свои книги и дарящих их желающим... Вот они, культурные люди, цвет литературного сообщества, всеми силами желающие прославиться...
– Разве быть узнанным и читаемым – это не нормальное желание каждого пишущего человека?
– Нет, конечно! Не всем, далеко не всем можно думать о себе как о писателе! Любите самовыражаться с помощью пера? – пишите! Но исключительно в стол, чтобы не засорять культурное пространство своим корявым языком, вялыми образами и слабенькими сюжетами!
– То есть вы ратуете за цензуру, за возвращение в старые, недобрые, времена, когда произведения Булгакова, Пастернака, Платонова, Замятина, Ахматовой, Бродского почти не публиковались?
– Нет, конечно, – снова возразила она... Кстати, ваше сравнение некорректно. Там – литература с большой буквы, не понятая современниками, а здесь... – и она снова махнула сухонькой лапкой в сторону собравшихся, – ...здесь люди, пишущие чаще одну только бредь! – И в глазах Мисс Марпл отразился не то белый цвет пустой чашки, не то презрение.
Андрей почувствовал, что очень устал и прикрыл глаза. Он понимал: ему требовалась перезагрузка.
– Вы меня простите, Андрей, я отлучусь ненадолго: у меня телефон разрядился, пойду поищу, где можно его зарядить – мы все сейчас зависим от гаджетов... – Мисс Марпл виновато улыбнулась и, ни на кого не глядя, быстро вышла в холл. Там она отыскала розетку и, присев рядом, приподняла блузку, вытянула из себя тонкий, почти невидимый шнур и, отыскав в сумочке переходник, подключилась к сети. По её жилам заструился живительный ток, она откинулась и задышала ровно и спокойно, ощущая приятное тепло.
со-автор.
