чем дело, - продолжал Наю, пряча остаток яблока в свой балахон, - в отличие от людей вашего мира и вас в том числе, я свободен в своих действиях. Но это лишь потому, что теперь знаю суть происходящего сейчас и происходившего с теми вашими предками тысячи лет назад. В то же время я хорошо знаю, что мне можно, а чего нет, и действую в строгом соответствии с этим. После того, как я попробовал ваше яблоко, моя плотная форма буквально требует, чтоб я ел ещё. Очевидно, у вас это называется – хочется. До последнего времени я знал, что мне этого делать нельзя, но так как миссия практически выполнена, это допустимо. Как видите, я могу руководить своими действиями вопреки требованиям тела. Кроме всего перечисленного теперь я знаю, почему вы не сопротивляетесь своей…, своему организму и почему он принуждает вас это делать?
- Причем, как правило, себе во вред? – заметил Анатолий Михайлович.
- И на этот вопрос мы так же нашли ответ, - согласился с ним Наю. – То есть - для чего ваше тело постепенно убивает само себя. В этом повинно сознание людей вашего мира, доставшееся от древних предков.
- Ну, да, конечно! – возразила Вета. – Как это тело может принуждать нас?
- Больше ничто в человеке не может это делать, - незамедлительно ответил Наю. - Чтоб разобраться в самом механизме, мне самому нужно всё испытать на себе. Другой вопрос, почему вы не хотите вникать в этот вопрос, ведь с давних времен вам дано прямое указание в Торе.
- Где, где…? – поинтересовалась Вета.
- Так называется Ветхий Завет, первая часть Библии, - пояснила ей мама и процитировала: …я дал вам всякую траву, сеющую семя, какая есть на всей земле, и всякое дерево, у которого плод древесный, сеющий семя; вам сие будет в пищу….
- Этого вопроса мы уже касались, - заметил Наю. – Но появился другой, многим более важный для нашего мира и связан он непосредственно со мной и Ветой.
Анатолий Михайлович напрягся.
- Для его решения, - продолжал он, - помимо того, чтоб разобраться в механизме взаимоотношений между вашим сознанием и организмом, мне необходимо в полной мере стать таким как вы.
Милой овладело неприятное чувство и сжалось сердце. То, что произошло после этих его слов, для неё и Анатолия Михайловича было в новинку, но не для Веты. Уж сколько раз во сне, так же как сейчас, он жестом предлагал ей взяться за руки, но за годы она привыкла, что наяву этого делать нельзя. А теперь вдруг вот так запросто…. Она не предпринимала никаких ответных действий, лишь смотрела ему в глаза. Мама с дедушкой тоже замерли в ожидании. Когда она всё-таки решилась прикоснуться пальцами к его ладони, а затем положить на неё свою ладонь, вновь ничего не произошло, но только внешне. Сердечко девичье затрепетало, и вся она словно погрузилась в уже знакомое ей состояние Вечности. Вот так рука в руке они пошли к выходу и, выйдя на улицу, направились к источнику по хорошо знакомым камешкам и трещинками на них.
