Капитан трехмачтового парусника стоял у штурвала, рассматривая звезды и изредка подправляя курс поворотами рулевого колеса влево и вправо. Его взгляд охватывал бескрайние просторы, проплывающие под килем, и в такие редкие минуты затишья грудь сковывала тоска по дому, но уже не такая невыносимая, как это было несколько жизней назад. Заложив крутой вираж влево и разогнав завихрениями небольшое облачко, капитан взял курс на Уральские горы, место, которое когда то было его домом. Той деревни уже не было и в помине, но сама земля помнила то время, когда молодой парнишка ушел на охоту, преследуя подраненного оленя. Три долгих дня шел охотник за животным, ориентируясь по алым бисеринкам, скатывающимся по шкуре из пробитого бока, чтобы увидеть, что олень упал в водопад, скорее всего от усталости и потери крови. Еще пол дня были потрачены на поиски в реке. Оленя он не нашел, как не нашел и своей деревеньки, вернувшись. Словно и не было ни ее, ни тех двадцати лет, проведенных здесь с матерью, отцом и еще шестерыми братьями. Время бело летнее, до дождей и холода было далеко, а потому он построил временный шалаш и из камней сложил на улице очаг, запалив огонь и натаскав побольше дров. Весь инструмент пришлось делать самому. Насобирав вулканического стекла, разогревал его в огне и потихоньку обрызгивал водой, от чего небольшие песчинки неизменно откалывались. Через несколько дней у него в арсенале уже было несколько ножей, топоров и других приспособлений для работы с деревом. Можно было начинать строить хороший дом. По его подсчетам, постройка и подготовка к зиме как раз должна была закончиться к сезону дождей, а ведь еще необходимо было подготовить запас сухой древесины для огня.
Все изменилось примерно через неделю после его возвращения с охоты. Лежа и разглядывая звезды среди ночи, парень вдруг понял, что свет от постоянно поддерживаемого костра стал ярче. Он приподнял голову, потом вышел из шалаша. Костер горел все так же, но яркий свет лился откуда то из за леса. Не так что бы далеко, но это было ново, и парень, подхватив лук со стрелами и копье, заторопился на свет, ловко уворачиваясь от прячущихся в темноте еловых лап.
Выбежав на небольшую полянку, он резко замер, остановившись перед невиданным доселе сооружением. Нечто было похоже на огромную яичную скорлупу, положенную на бок, а на торчащих вверх высоких палках висели светлые полотна , еле заметно полощущиеся на несильном ветру. Это сооружение парило над землей, что до парня дошло не сразу, а по бокам висело несколько мощных непонятных светильников. Конструкция казалось пустой, а на земле, привязанный какой то прочной веревкой, спущенной с корабля, лежал предмет из очень прочного материала. Это был якорь. По этому прочному и прохладному плетению парень и забрался на борт. Не было ни единого живого звука, и молодой человек потихоньку успокаивался, осматриваясь и осматривая неизвестное сооружение. Так пролазил он по палубе до восхода, удивляясь и впечатляясь увиденному, а потом и вовсе решил обустроить здесь свое жилище. Он чуть было не порезал паруса, чтобы накрыть свой шалаш, и по чистой случайности получилось открыть дверь каюты капитана, опустив ручку вниз. Будучи нагруженный поклажей, он облокотился на дверь и задел ручку, ввалившись спиной вперед в распахнутый проем. Темное помещение встретило спертым и затхлым воздухом, и парень, резко вскочив, ринулся наружу. Когда первая паника прошла а из открытой двери никто не появился, парень решил обследовать помещение, вооружившись своим копьем. Помещение не просто понравилось, оно решало все его проблемы. Здесь были и кровать, и как он позже определил, камин. А еще он вспомнил, что подобных ручек по всей конструкции он видел не мало, и обследование своего пристанища возобновилось с возросшим энтузиазмом. Трюм, кладовка, кухня, везде находил он непонятные вещи, которыми он впоследствии учился пользоваться.
- Капитан, у острова Пасхи штормит, три корабля и транспортный самолет под ударом! – долетел до него голос со стороны трюма, где была устроена радиорубка, и радист мониторил все возможные сигналы бедствия. Еще не успели отзвучать последние слова, а из того же проема выскочила дюжина матросов и полезла на мачты расчехлять паруса, кораблю требовался полный ход. Ну вот, снова не удалось навестить родные края, - подумал капитан, закладывая крутой вираж, даже не предупреждая давно обученную команду. Разметав островки облаков, корабль, повинуясь умелым рукам управляющего им человека, начал набирать скорость, а слегка накренив штурвал вперед, капитан заставил корабль снижаться. Впередсмотрящий молчал, значит поблизости не было ни самолетов, ни стай птиц, и капитан постарался набрать максимальную скорость.
Тихий океан встретил спасателей отнюдь не приветливо. Ураган и высокие волны рвали водную гладь, накатывая на остров все новые и новые тонны воды. Самолет капитан увидел сразу. Его метало из стороны в сторону, но пилоты справлялись с управлением, и потому капитан решил, что есть время разыскать корабли. Один уже был плох, завалился на бок и лежал, набираясь водой, готовый в любой момент пойти ко дну. К нему то и направил свое судно капитан, отдавая приказы команде и готовящимся двоим прыгунам, экипированным в защитные костюмы, с прочными канатами в руках.
- Сейчас! – крикнул капитан, и двое перевалились через борт, уволакивая за собой метры канатов. Привязав его к затопленному борту, просигналили капитану, и тот начал понемногу натягивать стропы, давая воде выходить из почти захваченного корабля, одновременно выволакивая судно из эпицентра шторма. Зная, что идея не понравится своему кораблю, прыгунам были сброшены еще несколько канатов, и парни занялись отловом остальных двух судов, которые держались на воде получше, но так же в любой момент могли уйти под воду.
- Потерпи немного – прошептал капитан своему кораблю, заскрежетавшему всеми своими стыками от натуги, и крепче вцепился в штурвал, выбирая самый короткий путь к выходу из шторма.
- Люди за бортом, капитан! – прокричал впередсмотрящий,- - Трое, по левому борту. Капитан кивнул, зная, что и в этом жесте нет необходимости. Следующие трое уже были готовы к прыжку, и ждали лишь команды.
- Пошли, ребятки! – прокричал капитан, перекрикивая свист ветра, и очередная троица ринулась вниз, разрезая струи дождя и мощные потоки ветра. За выполнение задачи капитан мог не волноваться, зная способности и возможности своих подчиненных, а потому полностью переключился на выбор курса, отслеживая передвижение бури. А та, казалось, застыла на месте. Слабые росчерки взрывов дюз гравикостюма , в который был одет человек, спустившийся на палубу из за облаков, не остался незамеченным, и тот час же капитан получил доклад о буре.
- Капитан, буря совсем не движется, и неизвестно как формируется. Обычные приемы не подействовали! – развел руками прибывший. И капитан, кивнув своим мыслям, начал внимательно осматриваться, пока взор его не наткнулся на сам остров.
- Скажи мне, что я ошибаюсь, Льюс! – и взгляд упомянутого метнулся в предложенную капитаном сторону. Сверкнув дюзами, человек в костюме метнулся к земле, чтобы поближе рассмотреть происходящее. Семь статуй Моаи светились и левитировали в воздухе, обращенные лицом к морю, о чем и было доложено капитану уже через пару минут.
- Это не просто буря, мой друг, - прокричал капитан, - Моаи проснулись, почувствовав своего вождя. Где то недалеко точка прорыва.
– Значит, эту точку необходимо закрыть! - и человек сорвался с места в поисках. А между тем корабли были благополучно вытащены из эпицентра на тихую воду, выпавшие возвращены на борта, и настал черед заниматься самолетом, пилоты которого уже практически выбились из сил, но самолет все еще уверенно держался в воздухе. У капитана даже появилась мысль предложить им службу, но он пока отмел ее, сосредотачиваясь на предстоящем деле.
- Капитан, прорыв на Цирцее, а транслируется сюда! – вынырнув из трюма, прокричал радист, и капитан поморщился. Снова придется покидать солнечную систему, так и не навестив родного края, но делать было нечего. Выведя самолет из под удара, капитан отдал приказ готовиться к пространственному прыжку. Необходимо было срочно закрывать прорыв, или разразившаяся непогода грозила в скором времени утопить остров с остатками населения. Став к штурвалу, капитан произвел давно привычные манипуляции, паруса раскинулись, укрывая судно своеобразным коконом, и корабль ринулся в межздвездное пространство, набирая обороты и трассируя свой путь скатывающимися с корпуса и парусов остатками морских соленых капель воды и дождя.
Цирцея, как всегда, встретила приветливым солнечным теплом и ласковым ветерком, но расслабляться было некогда. Как и у любого капитана космического корабля, у капитана здесь были знакомые, только корабль был не совсем космическим, а потому и знакомые у капитана были не совсем обычные, хоть и выглядели как обычные люди. Точка прорыва была обнаружена, и закрыть ее и депортировать обратно вырвавшихся существ капитан мог бы и сам, но все же решил привлечь тяжелую артиллерию, так сказать, а потому отдал радисту приказ вызвать еще несколько местных сотрудников, которые незамедлительно явились на борт. Чем нравились капитану местные спецы, так это своей выносливостью. Казалось, их тела не знают усталости, эта раса способна была сутками бодрствовать и заниматься физическим трудом. А все объяснялось очень просто, даже самую малую толику энергии тела цирценианцев перерабатывали очень бережно и усваивали на полную катушку. Местные историки объясняли это тем, что первым поселенцам пришлось несладко на планете, было мало еды, а затрачиваемой энергии нужно было много, и эволюция сделала свой выбор, научив тела использовать любую толику получаемой энергии. Собственно, это могла быть как пища, так и обычный солнечный свет. Впрочем, толстячки среди местного населения тоже встречались.
Через пару часов с прорывом было покончено, очередные ворота в параллельный мир запечатаны, а вся команда разбрелась по близлежащему городу в поисках увеселений.
- Без местных не справились? – совершенно не соблюдая субординации, к капитану, сидевшему на высоком стуле у барной стойки, подсел впередсмотрящий, заказал пива и снова повернулся к боссу. – Что то новенькое, кэп?
Капитана самого мучила какая то неопределенность, но он не мог определить, какого рода. Посидев молча еще немного и так и не удостоив ответом своего заместителя, капитан слез со стула и направился к выходу, с четким намерением завалиться в каюту и проспать до утра, последние сутки выдались тяжелыми. Хоть и оказалось, что он стал, как говорится, бессмертным, но от сна и голода его это не освободило. А утро началось с того, что его попросту спихнули с кровати.
Резко вскочив на ноги, глаза капитана уставились в испуганный взгляд закутанной в одеяло девушки, сидящей у дальней стены.
