Я в примах живу. Знаете, что это такое? Слышали от кого или, как говорится, на себе испытать довелось? Если только слышали, то не знаете. Это значит, у тёщи жить, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Практически на вражеской территории, если вы переехали к ним со своей мебелью или на территории, захваченной противником, если по глупости прописали всю эту банду на своей жилплощади. В оккупации, значит. Живёшь, как партизан, в тылу врага, оторванный от своей привычной среды обитания и родных лиц. Просто так не даётся ничего - ни проживание, ни пропитание. Только с боями и потерями. Я и к шпионам и то стал совсем по-другому относиться, когда самого припёрло. С пониманием и сочувствием. Не осуждаю, как некоторые, потому, что знаю – рискуют каждый Божий день, а то и по несколько раз на день.
Нет, когда я под марш Мендельсона прогуливался под ручку со своей будущей супругой по дворцу бракосочетания, то никаких ужасных последствий от этого неосторожного шага не предвидел. Даже наоборот – любопытно было. Вот, мол, окольцевался, создал семью, какую-никакую. Теперь всё будет, как у людей. Пусть себе существует лишняя ячейка в обществе, не помешает. Будущая семейная жизнь виделась прекрасной, перспектива рисовалась заманчивой, и планы на эту перспективу строились грандиозные, но как потом выяснилось – нереальные. Явь же, оказалась туманной и безнадёжной.
Не случилось, как мечталось. Лично я к композитору Мендельсону претензий не имею. Но со свадебным маршем он погорячился. Зачем такую музыку сочинять, что жених сам во дворец бракосочетания бежит без посторонней помощи и настойчивых подталкиваний в спину со стороны родственников невесты? Правда, были некоторые признаки того, что не всё сложится так гладко, как казалось в начале. Такие, знаете ли, предвестники будущих неудач. Краем глаза я успел заметить, что папа мой украдкой слезу в рукав уронил, но внимания в то время не обратил. А надо было бы. И позже после свадьбы всё нормально складывалось. Поначалу. Даже снов вещих не видел. Организм молодой, бестолковый. Спит без задних ног. Какие уж там сны. День с ночью путаешь. Любовь!
Я по любви женился, не по расчёту. Какой там расчёт! Наоборот, полный просчёт получился. А когда впервые жену свою увидел, будущую, что тут со мной произошло. Гормональный шок. Слюни бегут, глаза, как фары у автомобиля, включённые на дальний свет. И, вообще, наблюдалось учащённое сердцебиение от перевозбуждения, вызванного, как я думаю, отравлением гормонами. Голову потерял вместе со всеми мозгами. Знающие люди говорят, что это симптомы любви. Не знаю, не знаю, но очень похоже на болезнь. Думаю, случилось временное помешательство ума с небольшой утратой здравого смысла. Затмение остатков разума. Наверное, подобное явление со всеми половозрелыми гражданами происходит и продолжает происходить, как у оленей в период гона.
Теперь-то всё кажется просто. Хорошо быть умным, как мой начальник после выговора. Все уже знает и понимает, как правильно надо было делать. Но уже потом, когда старшие товарищи указали не недостатки. Ну, отойди в сторонку, остынь. Найди время пообщаться с будущей тёщей для своей же пользы. Выслушай внимательно её прямую речь. Справься о планах на будущее. Выясни, есть ли там место для тебя. Если есть, уточни где. Подумай, уютно ли тебе там будет. Что-то законспектируй. Проанализируй потом в спокойной обстановке, без суеты и спешки. Кандидату на соискание высокого звания тесть в глаза загляни. Нет ли в них панического страха или, не дай Бог, ужаса – тяжёлого наследия семейной жизни. Так нет же, бегом в ЗАГС, будто там мёдом намазано. Может быть, там и намазано, но не мёдом – это точно. Липкую ленту для борьбы с мухами видеть приходилось? Поразительное сходство.
Сам я по гороскопу – рыба. Не буду хвастаться – не акула и не касатка какая-нибудь. Даже не щука. Что-то такое из семейства карповых. Вычитал как-то в гороскопе, что «рыбы сами по себе не способны понять мотивы своего поведения, плавая в океане бессознательного». Чистейшая, благороднейшая правда. День плаваешь, второй этаким жирным карасём в сметане. Плавниками шевелишь, развлечений ищешь. А тут раз и крючок тебе под нос с наживкой. А наживочка по сезону – молодая, симпатичная, с ногами от ушей и лицом-загадкой. Это я потом, с годами, научился отличать мимику от проявлений интеллекта на лице. Пришло вместе с печальным семейным опытом. А тогда, в начале жизни все казалось прекрасным и возвышенным. В мутной же воде не разобрать, кто за другой конец удочки держится. Да и об этом ли думаешь, когда клюёшь? Хочется глупому карасю «почувствовать себя более уверенным, желанным и любимым», как в гороскопе пропечатано. На такую наживку попадаются все или почти все. Есть, правда, ещё те пескари премудрые. Этих и сетью-то не изловить. Но таких умников мало. Опыт перенять практически не у кого.
А тёща у меня по гороскопу – скорпион. Уже одно это должно было насторожить и заставить поближе присмотреться. Скорпион – зверь известный. Его не в руки взять, ни к груди прислонить. Специфическое животное. А тёща-скорпион – это, по большому счёту, вообще Годзилла. Представляете, да? Нет, начиналось-то всё нормально.
- Называй, - говорит, - меня мамой. Как одна семья будем. Одним дыханием дышать, одни сны просматривать в трёхкомнатной квартире без подселения.
Скажу вам без обиняков: дышать одним дыханием со скорпионом – дело гиблое и опасное. Задохнёшься с непривычки. Стал я со временем замечать, что и на маму она как-то мало похожа. Всё больше на знак свой зодиакальный или на мерзопакостный персонаж русских народных сказок – бабу Ягу. Себя тоже стал чувствовать Ивашкой. Чувствую, что съест, но не знаю, когда и под каким соусом.
Жена у меня, правда, не такая ядовитая оказалась. Врать не буду. Возможно, по молодости лет ещё не успела поднакопить этой жидкости. Дева она у меня и по гороскопу, и по полу, и по ущербности мышления. Я ей говорю.
- Давай, любимая, отдельно от родителей проживать будем. Я в одной умной книжке вычитал, что мама твоя такое исключительно опасное насекомое, что нам лучше от неё на расстоянии держаться.
Но из затеи этой ничего путного не вышло. А скандал получился грандиозный. С того самого времени жизнь моя превратилась в кошмар, называемый пошлым словом сосуществование. Вначале легко и без нажима было введено ограничение на продукты питания.
- Ты, - говорит, - зятёк, что-то много пищи через себя пропускаешь, не стошнило бы, сохрани Господь. От мяса, - говорит, - холестерин, от сахара – диабет. Да и внешне что-то незаметно большой пользы от такого усиленного питания. Сплошная худощавость и никакой прибавки в весе. Ты, - советует, - больше на овощи налегай, на витамины. Еда добротная, недорогая, как раз по тебе будет.
Через месяц при виде стандартного набора овощей меня уже подташнивало, а о прибавлении веса и речи нет. Наоборот чувствую, сбрасывать начал, причём очень быстро. Не успевал в поясном ремне новые дырки выковыривать. К концу второго месяца талия моя по толщине сравнялась с шеей. Думаю, что если темпы сохранятся, худеть придётся только за счёт костей. А откуда там жир-то? Нет его там. Дошёл до ручки. Чтобы добраться до трамвайной остановки, что находилась в семидесяти метрах от подъезда, приходилось два раза на отдых останавливаться, с силами собираться. Вот тут-то я понял – срочно необходимо предпринимать меры по спасению голодающего организма. Да и супруга подстегнула. Стала по ночам выражать неудовольствие работой некоторых моих органов и частей тела. А какие у мумии части тела? Сплошная кость.
Потихоньку, принимая необходимые меры предосторожности, я приспособился приворовывать из холодильника и других мест хранения продуктов питания, но не долго. Вскоре ночью был отловлен тёщей-скорпионом при поедании варёной колбасы. В результате карательной операции холодильник перебазировался в её спальню, а кладовая уже запиралась на два замка, один из которых был гаражным. Мне же была подарена весьма поучительная книга о раздельном питании. Но мама жены понимала это питание не так, как автор брошюры и другие раздельно питающиеся. Её трактовка была более созвучна эпохе перестройки. Все они, иногда включая тестя, питались отдельно от меня, я же не питался вообще.
При этом мне ещё чинились всякие унижения и обиды. Делалось это как бы случайно, и никто мне зла не желал. Как говорится, ничего личного. Но дело в том, что кроме скверного характера у моей новой мамы имелся лёгкий физический дефект – левая нога в силу непропорционального анатомического развития её тела была короче правой сантиметров на семь. Недоваяла природа. То ли материала строительного в дефиците оказалось, то ли ещё какая причина, неизвестно. И всё вроде бы ничего, не накрывай она сама на стол. Вторые блюда ещё так-сяк. Ну, вылетит котлетка, словно из катапульты. Врежет кому-нибудь по кумполу невзначай. Она мягкая – не больно. Там хлеба больше, чем мяса. А если всё время наготове быть, то и уклониться можно или ртом поймать.
А от супа или борща не увернёшься. Да и отскочить не всегда получается. И самая большая неприятность заключалась в том, что когда эта бегущая по волнам разносила первое, то всегда исхитрялась левым низким бортом в мою сторону развернуться. А это как раз то место, куда самый большой крен. Не буду клеветать понапрасну, не знаю, каково это варево на вкус. Ни разу попробовать не пришлось. Но очень горячее. Прямо крутой кипяток. Мне в ожоговом центре так и сказали, что, мол, хобби у вас такое молодой человек каждую неделю крутым кипятком обливаться. Это они, наверное, подумали, что я морж, только наоборот – с африканским уклоном. Моржи холодной водой обливаются, а я – кипятком. Мало ли кто и как закаляется. А другой – совет хороший дал:
- Вы, - говорит, - молодой человек, когда кушаете, старайтесь ложкой в рот попадать, а не разбрызгивать горячие блюда по всему телу.
Умный какой, нашёлся. Как я мог ложкой супа себе спину ошпарить. Это как же извернуться-то надо! Им легко учить. Они, может быть, холостяки или в примах не живут. Не понимают, что в примах не жизнь, а сплошное мучение.
Собачка у них, маленькая такая, на воспитании. Курносая такая сучка. Пекинес называется. Кто она будет по гороскопу, не знаю, но думаю тоже ничего хорошего. Подлее твари я в жизни не видел. Вся в тёщу. Только у лохматой четыре лапы и все одинаковые без дефектов. Чтобы вы поняли, что это за зверь я вам так скажу, в сравнении с нею собака Баскервилей – ласковый, добродушный щенок. С утра до вечера, как тень, за мной по пятам ходит. Надзирает, чтобы я чего лишнего не проглотил, не дай Бог. А спит с хозяйкой на кровати. Тесть-то на кушеточке в прихожей корячится. И тому рад, что не на лестничной площадке.
- Ты, зятёк, - говорит мне приёмный папа, - терпи. Целее будешь.
- Нет, - сам себе думаю. – В этом семействе я вряд ли до пенсии дотяну. Разве, что по инвалидности. Что-то надо делать – или с любовью кончать, или с тёщей, хотя и то, и другое –дело опасное и хлопотное.
Что делать? Сунулся было за советом к родителям, а те и слушать не хотят. Руками машут, расстраиваются. У нас, говорят, ещё две дочки бесприданницы–пристроить некуда. Женихи
