наш дом пятой дорогой обходят. А тут ты со своими проблемами, вроде, как уже пристроенный. Подкармливать раз в неделю обещали, а назад наотрез взять отказались. Когда, говорят, дочек пристроим замуж и с жилплощади вытолкнем, тогда, может быть, и тебя назад примем. Сын, всё-таки. Посмотрел я на сестёр мужским оценивающим глазом и с огорчением подумал, не пристроят. Не пристроят ни одной, никогда в жизни, и ушёл.
Стал на работе интересоваться, мужиков расспрашивать. Нет ли кого со сходной судьбой или биографией. Тощих и грустных не трогал – такие же бедняги, как и я. Двое их у нас в отделе было. На прошлой неделе дверь входную сквозняком захлопнуло – у одного инфаркт, у другого инсульт. Какой уж здесь опыт? Я всё больше к жирным и весёлым присматривался. А они, как назло, или холостые, или давно в разводе числятся, жизни радуются. Одного, правда, нашёл. В примах состоит, но толстый и вальяжный, как перекормленный кот. Стал я к нему присматриваться. Спешить, думаю, не буду не пожар, хотя и припекает сильно. Поспешил на свою голову, женился. Впредь умнее буду. А вдруг у него наихудший вариант? Может быть, у него от семейных проблем недомогание на нервной почве крыша поехала. Вот он и веселится. Хихикает не ко времени и не к месту.
Присматриваюсь день, два, неделю глаз с него не спускаю. Да нет, нормальный, вроде, мужик. Рассуждает здраво, глаза не бегают по сторонам, и испуга в них не заметно. Стал подходы к нему искать. Через пару недель мы уже раскланивались при встрече, через месяц останавливались поболтать на отвлечённые темы и наконец-то подобрались к самой главной. Как-то, за кружечкой пива в расслабленном состоянии, завёл я разговор о преимуществах семейной жизни перед холостой. Так, мол, и так, говорю, загрызла тёща окончательно и никакого нет от неё спасения. Не вижу, мол, выхода из этой западни, пропади оно всё пропадом. Собеседник мой оживился. Чувствую, задел его мой крик души. Зацепила проблема.
- Вот, вот, - живо откликнулся он. – Со мной, - говорит, - аналогичный случай приключился несколько лет назад. Женился очень неудачно. Тёща – кобра последней модели, тесть – ни рыба, ни мясо и кроме того сестра жены – кенгуру на шпильках. Не семья – зоопарк. Веришь, - говорит, - я, человек склонный к полноте, после нескольких месяцев такой семейной жизни, весил пятьдесят два килограмма в галошах и пальто. Довели, гады, до ручки.
- Ну и как же ты, - спрашиваю, - выкарабкался?
- Люди добрые помогли. Дали один адресок. По гроб жизни им благодарен буду. Прямо спасли меня, а то хоть в петлю полезай.
- Помогло, значит?
- Спрашиваешь? Теперь не жизнь – сказка. Вижу, у тебя интерес не праздный. Песня другая, а припев один и тот же. Ну, что же. Мне люди помогли, а я тебе. Дам адресочек.
Поблагодарил я мужика за понимание и помощь.На следующий день двинул по указанному адресу. Домик этот я обнаружил на окраине города у огромного пустыря. Проживала там бабулька неопределённых лет и непонятных занятий. Колдунья – не колдунья, экстрасенс – не экстрасенс, не разберёшь с атеистическим воспитанием. Но не врач – это точно. Так вот сидит, значит, она посредине комнаты и посетителей принимает. Занял я очередь, жду. Часа через полтора и меня зовут. Захожу, здороваюсь. Посмотрела она на меня и тихим дребезжащим голоском спрашивает:
- Что достали тебя родичи, сынок?
- Достали, - говорю, - мать. – Житья от них нет никакого. Уже не знаю, что и делать.
- Не огорчайся, - советует. – Дело поправимое, поможем горю твоему. Родственники у тебя –энергетические вампиры. В этом-то все твои беды и страдания.
- Надо же, куда попал. Снаружи разве угадаешь? Пальцы в розетке не держат. Но это Вы точно, - говорю, - подметили. Вампиры, причём улучшенной породы. А тёща ещё к тому же и скорпион. Так, что же это получается? Так они чего доброго разрядят меня как аккумулятор.
- Полностью не разрядят. Мы энергию твою изменим. Отравим, как бы.
- Понимаю, - говорю. – Денатурат сделаете. А у них, у вампиров, что-то вроде несварения желудка случится? Трансформаторы перегорят?
Ну, думаю злорадно, пососёте теперь с меня киловатты. Захлебнётесь моей электроэнергией! И начала бабка привораживать. Часа три я сидел как приклеенный перед нею. Она, то шептала, то замолкала надолго и раскачивалась из стороны в сторону, словно ненормальная. Потом ходила вокруг, закатывая глаза, хлопая в ладоши и пританцовывая. Пот катил с неё градом. Старческие морщины на лице раскраснелись. Тяжеловато, видимо, приходилось ей с моим семейством на расстоянии и без подготовки. Наконец, процедура завершилась и, судя по всему, одолела старуха нечистую силу по месту моей постоянной прописки. Насыпала она мне травки в кулёчек и говорит.
- Всё, сынок. Теперь у тебя полный порядок будет и семейная жизнь наладится. Да и всё остальное нормализуется. Только не забывай порошок в чаёк родственникам подсыпать время от времени.
Поблагодарил я старушку горячо, денег ей дал, сколько спросила, и поскорее домой посмотреть подействует или нет. Дома было на редкость тихо и спокойно. Все ходили на цыпочках и боялись вздохнуть лишний раз. Даже жена, которая обычно набрасывалась на меня с порога с упрёками и претензиями, только палец к губам приложила, тихо, мол. Уже потом в комнате прояснила ситуацию. Ты, говорит, по квартире не шастай без особой нужды. У мамы такая мигрень, что даже самый незначительный шум может её убить. Да, думаю, могучая тёща, сносу нет, а на тебе. Утюг, что ли уронить или шкаф обрушить для ускорения процесса. И вдруг меня осенило! Неужели волшебная старуха до тёщи добралась так быстро? Нет, не зря я всё-таки старался, меры принимал.
Конец дня прошёл тихо, без скандалов. Следующий день выпал выходной. Тёща выползла из своих апартаментов перед самым обедом. Меня порадовал нездоровый цвет её физиономии и дрожащие ручонки. За столом лица у всех были скорбные, как на похоронах. Это и понятно – мелкие гады сочувствовали крупному удаву. Я был не в счет, находясь в стороне от событий. Не до меня им было. К концу второго дня я испытывал к бабке-колдунье такую искреннюю благодарность, что немедленно хотел ехать и дать ещё денег за такой ударный труд на волшебном фронте. Но утром третьего дня ситуация резко ухудшилась. Судя по громкому звяканью кастрюль и сковородок, тёща была при полном здоровье и в отличной боевой форме. Ну, что же. Я был не в претензии к колдунье. Полтора дня продержать тёщу в таком плачевном состоянии – это уже рекорд. Хорошего долго и много не бывает – истина известная.
Вся компания с сияющими лицами собралась на кухне и, кто как мог, выражал верноподданнические чувства. Тесть, подхалим, уже смотался на рынок и приволок букетик каких-то занюханных цветочков. Жена сама цвела, как майская роза. Один я сидел с постным лицом. Теща, окинув меня ехидным взглядом, едко заметила.
- Видно, не всем по душе моё выздоровление. Что не весел-то, зятёк? – спрашивает. – Думал, не поднимусь уже? Напрасно радовался. У меня здоровья на десяток, таких как ты, обормотов, хватит.
- Да, что Вы, Наталья Васильевна, - говорю. – В мыслях не было.
- Не было, - говоришь. – Знаю я тебя, паразита. Ждешь, не дождёшься, когда я сковырнусь. А вот это видел?
Изучив внушительный кукиш у своего носа, расстроился окончательно. Недолго, думаю, спокойствие моё продлилось. Но ничего не поделаешь. Когда поднял глаза, что такое? Вижу неладное, что-то с мамой творится. Лицо цвет изменило, и всё прыщами покрылось. А она говорит и говорит, метаморфозы не замечает. Но остальная челядь заметно приуныла. Сидят, глазками моргают и прямую речь прервать пугаются. Дождался я паузы в монологе и говорю ехидно:
- Что-то, - говорю, - личико Ваше, Наталья Васильевна, прыщами закидало и цвет нездоровый. Синюшный цвет. Вы бы врачу показались, что ли. Может ещё можно будет спасти. Да и нам спокойнее будет – вдруг болезнь заразная.
Тёща так с открытым ртом и зафиксировалась. Заклинило её, только глазками злющими по сторонам водит: зырк туда, зырк сюда. Думает, что это такая моя мелкая месть. Но заметив испуганные лица близких родственников, струхнула не на шутку.
- Ой, мамочка родненькая, да что же это с тобой? – заголосила первой жена, обильно орошая слезами кухонный стол.
На тёщу совсем смотреть страшно. Вурдалак, ей Богу. Натуральный вампир. Вот, думаю, когда её гнилая суть наружу вышла. Показала своё настоящее лицо. Фотографию разнесло, места живого нет. Не узнать совсем. Лицо шире плеч. Неделю лечили её всякими таблетками и примочками. В доме постоянно толкались какие-то посторонние люди: то врачи, то подружки её с соболезнованиями набежали, другой народ копошился. В этой суете и беготне о нас с тестем как-то забыли. Не до нас было. Дела мои пошли на поправку. За холодильником и кладовой надзор ослаб. Следить было совершенно некому. Да и тесть, которому было поручено продукты питания покупать, не такой сволочью оказался, как казалось на первый поверхностный взгляд. Питание улучшилось, словно в сказке. У тестя, на третий день, даже второй подбородок наметился. Хозяином себя чувствовал, если тёщу долго не видел.
Самое большое беспокойство доставляли, конечно, врачи. Каких только специалистов не понаприглашали: и аллергологи, и терапевты, и венерологи, и гинекологи. Каждый со своим диагнозом и лечением. Здоровый не выдержал бы, а больной и подавно. А после посещения дерматолога соседи по лестничной площадке дружно подали на обмен квартир. Соглашались переезжать в самые непрестижные районы только бы быстро и далеко.
Когда перепробовали всех докторов и поняли, что толку мало, жена мне и говорит.
- Доктора – дело ненадёжное. Простым высшим образованием здесь не взять. Тут экстрасенс нужен или бабка.
Тут уже я струхнул не на шутку. Если, думаю, другую бабку отыщут, и она посильнее моей оказаться может, тогда все усилия насмарку. Надо что-то предпринимать, пока не поздно.
На другой день смоталась жена за экстрасенсом. Ей на работе присоветовали специалиста. Пришёл невзрачный мужичонка. Рамочка у него в руках из проволоки. На тёщу посмотрел, нас всех обвёл туманным взором, потом по комнатам двинул. Ходит на стены натыкается. Рамочка вертится, как ненормальная, мужик бормочет что-то, а что, не понять. Наконец угомонился.
- У вас, - говорит, - в квартире скопилось столько отрицательной энергии. Поразительно, что только одну тётку прихватило. Надо, - советует, - сюда больше положительной энергии привнести. Тогда всё поправится и придёт в норму.
- Я, - говорю, - конечно, извиняюсь за бестактный вопрос, но где же её раздобыть-то? Купить или по бартеру обменять?
Выяснилось, что поменять плюс на минус может только он сам, но когда сообщил стоимость этой процедуры, я начал подозревать, что он начнёт строить в тёщиной спальне электростанцию. Нет, думаю, этот экстрасенс, пожалуй, не опасен. Обыкновенный аферист. Жена тоже огорчается:
- Нет, - говорит, - экстрасенс здесь вряд ли справится. Чакры у него, видать, слабоваты. Бабку искать надо.
Пора, думаю, вмешаться иначе - трагедия. Ещё, чего доброго, вылечат тёщу, мне на погибель. Решил действовать:
- Знаю, - говорю, - одну волшебную старуху, любого экстрасенса за пояс заткнёт. Я смотаюсь, договорюсь.
- Давай, - говорит, - дуй. Только быстро. Мама уже зеленеет и
