играли в человеческую игру «слабо» и, подзадоривая, проверяли друг друга на прочность, взмывая все и выше и выше.
Ястребы кружили рядом, крылом к крылу, как в танце партнеры, взявшись за руки, раскручивают друг друга. Назад уже дороги не было. С высоты их полета было видно и родное гнездо с ещё неоперившимися чадами, и лес, и речку под горой, и кладбище с крестами, памятниками. Они ястребиным зрением, наверное, могли увидеть на нем не только могильные холмы, но и каждый листик, каждый лепесток, каждый цветок, отвалившийся от бумажного венка, который теребил легкий летний ветер. Все это говорило о быстротечности жизни, о том, что время беспощадно и нет в мире таких ценностей, во имя которых следовало бы умереть, разве что любовь. Любовь и Родина!
Вряд ли ястребы были патриотами, но они любили свой лес, свой край, свои охотничьи угодья. Теперь только оставалось выяснить – любят ли они друг друга, по-прежнему любят ли?
Закончив вращаться, они разлетелись в разные стороны, но через секунду устремились навстречу друг другу, и синхронно, как два истребителя делая «кобру», взмыли вертикально вверх, сцепились когтями и штопором, бешено вращаясь, стали падать на землю. Как на гигантской карусели замелькали перед их взором: и лес, и кладбище, и деревня, и поле, и луг, и речка. Земля приближалась! Стремительно приближалась, казалось, что ястребы стоят на месте, а это раздосадованная земля, со скоростью пули, ринулась к ним, чтобы смести, сбросить их с синего неба, и от этой смерти было не улететь даже на ястребиных крыльях.
Фокус этого «танца смерти» заключался в том, что ястребы должны настолько понимать, чувствовать друг друга, что перед самой землей не просто разжать когти, но и оттолкнуть от себя партера – зацепись они случайно когтем или промедли – они разобьются. Эта была фигура высшего пилотажа. Счет шел на сотые, тысячные доли секунды.
Я слышал только свист свободного падения. Неужели они разобьются? Вот уже и земля, всего в нескольких метрах от них! «Ну, ребята, пора! Иначе я услышу треск переломанных костей и увижу крушащиеся над лугом серые перья».
Слава Богу, они разъединились, уже перед самой землей. Его спасло то, что он спикировал в сторону луга, земля шла вниз, на спуск, к деревенскому пруду. Повезло и ей, не скошенная трава в лугу, лишь чиркнула ей по брюху, и на пути не попалось ни березки, ни молодой елочки. Он развернулся над прудом и, взмыв вверх у самого хвостика, стал окликать супругу, пронзительно, истошно. На сей раз, она ответила сразу. Они вновь встретились в небе! Несколько секунд общения – и она полетела в сторону гнезда, а он… окрыленный любовью, наверное, на охоту. Теперь жить стоило, стоило жить во имя их любви. Больше сомнения уже не связывали ему крылья.
21. 09. 2013 г.
