Виен быстро шла по кромке берега. Набегающая волна ласкала ступни, и покалывание песка уносило в воспоминания о далекой юности. Перед глазами возвышался дом на холме, сердце защемило, как и тогда, тридцать лет назад, словно не было ничего, будто бы и не жили вместе. Еще издали она увидела одиноко сидевшую фигуру, на оголенном стволе. Сердце предательски ёкнуло – это был он! Ее Жан, ее муж, но… Он был другим – моложе, романтичней, без всех рамок навязанных главенством Рода, без выдуманных сложностей. Просто мужчина, влюбленный в нее и мечтающий о ней. Худой, без нынешней выправки, руки нервно крутят сухую ветку, длинные ноги вытянуты вперед, по щиколотку в песке, со смешной прической; волнистые волосы до плеч, непослушно гуляют с ветерком. Черные брюки, закатанные до колен, белая рубашка, расстегнута и парусом развивается за спиной. Жан словно знал, что Виен появится из «ниоткуда», повернул голову, поднялся. Еще пару ее шагов и Жан пошел на встречу:
- Вилена! А мне сказали, что ты уехала. – он еще издали протянул к ней руку. - Я же ничего не успел сказать…
- Прости! Помолчи минуту. – произнесла она, пряча от него глаза.
- Не понял. – но Виен молча обняла его и поцеловала. Тут же резко развернулась, убежала…
- Все! Домой и быстро! – Подбежала она к дочерям.
- Если скажешь, чего светишься. – заявила старшая дочь.
- Дома, пожалуйста! Пора сматываться. – не успела она схватиться за них, как они втроем упали на кровать.
- Ну и утречко! – все еще обнимая «Советское», смеялась Вел.
- Только обещайте, что никому, ничего не скажете! – поднялась Виен и направилась к двери.
- Обещаем! А ты куда? – Глянула на мать Ев.
- Переодеться и к внучкам, соскучилась!
- Вот дает. – хитро улыбаясь Ев покрутила головой и заметила часы: - А нас не было минут десять!
- Да, чуть не забыла, - Виен всунула голову в комнату. – Не отсутствуйте часто и надолго.
- Мам! – Крикнули обе.
- Я же вас знаю! Двери открыли, начнете… - смолкла, давая возможность ответить, но видя их недовольные глаза, добавила: - Просто говорите мне, пожалуйста.
- Мы пока не собираемся… - заверила Вел. – А вот ты не выполняешь обещание.
- В смысле? – Виен вернулась, прикрыла дверь, но проходить не стала.
- Обещала же рассказать, что сотворила там, на берегу. Чего мы убегали?
- Девочки! – не серьезно возмутилась Ви.
- Мамочка! Нас и так заметут, как твоих соучастниц, хоть будем знать за что.
- Это личное.
- А мы, типа чужие! Можешь не говорить, но и меня не проси больше ни о чем, так же скажу! – отвернулась Ев, бурча.
- Девочки! Ну, это…, понимаете… - выглянула за дверь, будто их кто мог подслушать, сказала совсем тихо. – Мы с Жаном, в прошлом, так ни разу и не поцеловались – нравы времени. Вот мне было интересно… - Не договорив, ушла. Дочери минуты две смотрели на закрытую дверь, затем прыснули смехом, упав на кровать.
- Да! Такое откаблучить, могла только она! – сквозь смех произнесла Ев.
- И не говори! Знаешь, мне кажется, ужин сегодня будет интересным!
- Когда, кажется – крестятся, а я вот, уверена!
****
Ближе к вечеру, в ожидании ужина, Вел снова застала мать на детской площадке, совершенно спокойной, без лишнего макияжа, что был бы, кстати, после свершенного:
- Грядут перемены? – уточнила, заметив, что мать надела любимое платье свекра.
- С чего бы, или я чего-то не знаю? – Виен подняла голову и уставилась на Вел.
- Судя из твоих пылающих щек. – Вел улыбнулась тому, как мать мгновенно прикрыла их руками.
- Ты об этом! – Виен провела по лицу и пощупала уши. – Уже часа два горят.
- Жан не звонил?
- Пока нет, а должен был?
- Но ведь мы же не просто так – порхали мотыльками.
- Значит - он не пробиваем.
- Судя по тому, что наша жизнь, за день не изменилась, ты ничего кардинального не натворила. Может, скажешь, зачем ходила к нотариусу?
- Вел! Не начинай, пожалуйста.
- Мам! А ты не забыла, что твоя прямая обязанность – делиться опытом.
- Слушай, а ты в прошлой жизни, не была на службе при церкви? Хорошо получается и костра не надо!
- Мама!
- Я оставила письмо.
- Письмо?! – Вел открыла от удивления глаза. Спрашивать кому – не было необходимости, ясно без слов, но вот что в письме – ох, как хотелось узнать, но понимала – не скажет, просто так не откроется. Надо искать веские доводы. А Виен, взяла и удивила:
- Да, такое маленькое, безобидное. Где черным по белому написано: «Что мужчина не только мешок с деньгами»!
- Так и написала?
- Почти.
- И все? Нет, почему я из тебя тяну?
- Потому что ты «пыточник»! Я просто пояснила мужчине, что все материальное не должно убивать любовь! Теперь ты довольна?
- Нет! Но подробностей не жду, зная твое упрямство. Спасибо, подала идею.
- Какую еще идею?
- В брачном контракте добавлю пунктик – о вечной любви и обязанности обольщения!
- Какой еще контракт? Что-то я не припомню, что кто-то из вас составлял.
- И зря! Приедет Эд домой, заставлю написать.
- Так он вроде приехал…
- Ага, приехал! Но мне захотелось вкусненького на ужин. Так вот, пойду встречать и сажать за бумаги, а то и моргнуть не успею, как настанет время, и мы с Ев будем сидеть с грустными глазами, подобно тебе.
- Вел, не ерунди! Вы же обещали, что никто ничего!
- Ты думаешь - я враг себе?!
- Дочь! Жану простительно, у него тридцать лет застоя.
- Вот, уже жалеешь... Хотя, намного больше.
- Спасибо, что понимаешь, а мне только это и остается… - Глянула Виен на дочь и усадила Славок на качели. Вел рассмеявшись, пошла к дому. Но тут же вернулась к ним:
- Мне показалось или Мумия возвратилась?
- Вел, прекрати! Он мой муж, в конце – концов, и отец твоего мужа!
- А я что, я ничего.
- Тогда думай, что говоришь. Тем более попугайчики рядом. И это действительно он! Я уже три минуты слышу его сердцебиение!
- Значит я права, му…, – Вел протянула слог, опустила голову под взглядом матери и добавила, - …уж, приехал. Что-то заикаюсь. Так иди, встречай!
- Зачем это? Делаем совершенно привычную обстановку.
- То есть? – Вел переняла эстафету и теперь Славки ползали по ней.
- Скучающее, безразличное лицо. Мы ничего не делали, я ничего не помню, вы ничего не знаете.
Вел засмеялась, двойняшки эхом за ней. А из-за угла появился Жан:
- Вот где мои девочки! А где Евгешу потеряли?
- Привет Жан! – Ответила Вел. – Дольше будешь отсутствовать не только ее, будешь искать. Славки, идем встречать папочку! – И увела детей за собой. Жан, приняв поцелуи внучек, присел рядом с женой, обнял:
- У Вел плохое настроение?
- С чего ты взял? – вопросом на вопрос ответила Виен.
- Я что, действительно такой невнимательный?
- Смотря, что ты имеешь в виду? – опять ее вопрос накрыл его.
- Одни вопросы в ответ! Ничего не меняется.
- А должно? – снова спросила Ви и улыбнулась, это действительно становилось смешно.
- Пойдем в дом.
- Дорогой, я только вышла, иди, освежись с дороги, скоро ужин, насидимся еще в четырех стенах.
- Виен! – поднялся, протянул ей руку и стоял с вытянутой кистью вперед: - Я очень прошу.
- А здесь нельзя поговорить?
- Я соскучился.
- Неужели?!
- Виен! Пожалуйста, хочу поговорить наедине.
- Ну, конечно, Король приехал, бросайтесь все к его ногам! Здесь кто-то рядом есть? – И повернувшись к нему, пристально посмотрела. – Поговорить? О разводе?
- Ты что, сбрендила?! – Выпалил он и даже не извинился за употребленное словечко.
- Почему? – спокойно, без обид, спросила она.
- Как тебе могло прийти такое в голову?! - сверкнул глазами, но взял себя в руки. – Прости.
- А что мне еще остается думать, если муж постоянно отсутствует, по ночам, о чем я могу понять?
- Прости, родная, привычка отдаваться работе без контроля времени.
- И как ее зовут?
- Кого?
- Твою привычку. Или …
- Я тебя укушу! Неужели ты ревнуешь?
- Я?! Жан, ты ничего не попутал? Агов! Ты приехал домой. Тут ревностью и не пахнет. Укусит он! А сможешь?
- Ви! Ты сейчас похожа на, вон тех, двух бегающих у ворот малышек. – взял ее за подбородок, долго не отрываясь, смотрел в глаза и прильнул к ее губам. Приняв поцелуй, Виен пошла в дом, как будто не было этих двух минут пререкания:
- Так что ты мне хотел сказать?
- Можно в нашей комнате?
- Да хоть в квартире. Или ты сегодня обратно?
****
Эд подъехал, дал сигнал и, оставив машину за воротами участка, подхватил пакет, двух огромных зайцев и три ветки орхидей, разных оттенков:
- Отец вернулся? – уточнил, поцеловав Вел и девочек.
- Как видишь.
- А что это он так бросил машину, перегородив въезд?
- Ты у меня спрашиваешь?! Я могу выдвинуть только два предположения: Соскучился по маме, что маловероятно. Или, сразу назад, что больше подходит его образу жизни.
- Вел! Тебя какая муха укусила, пока меня не было? Почему он не может скучать и какой это у него образ жизни?
- Вот только не надо, делать вид, что ты ничего не видишь и не замечаешь!
- Вел! Что-то случилось? – Уже спокойно и всматриваясь в ее глаза, спросил Эдгар.
- Нет, но может.
- Конкретней можно?
- Куда еще конкретней! Просто глядя на мА, начинаю задумываться.
- Милая, давай без детских уловок.
- Какие уловки?!! Жан дома бывает?! Вот я и думаю, рыбки вырастут, мне ждать того же? Так же буду одиноко сидеть в золотой клетке?
- Понятно! – выдохнул Эд. – Это я виноват, исправлю.
- Ты - то тут причем?
- Притом! Отец из-за меня так часто уезжает, чтобы я, да и Дэн тоже, могли не дергаться без веских причин.
- Ясно. А распределить никак нельзя? – его вздох и Вел махнула рукой. - Все, проехали, скоро ужин. Мы голодные, между всем прочим.
- И мы, и мы! – вторили дети.
****
Виен вошла в комнату первой, направилась сразу в ванную, по привычке мыть сто раз на дню руки и когда подняла голову к зеркалу, Жан стоял за ней с охапкой белых пионов.
- Как мило, спасибо! – сказала, всовывая лицо в цветы, но в голосе не было радости.
- Ты их не любишь? – удивился тону Жан.
- Люблю! Но давай, выкладывай без прелюдий, что опять.
- Ви! – обнял он ее, - я сегодня утром, ощутил себя, …, неполноценным, что ли. – сказал и, глянув на нее, отошел, умылся, переоделся. Виен не проронила ни слова, так и держала цветы прижатыми к груди, только присела на подоконник и ждала. Жан, тем временем, вычеркнул все заготовки, начал говорить то, что первое приходило в голову: – Я вдруг вспомнил, твой единственный поцелуй, тогда, в далеком прошлом, в вечер твоего отъезда. Хотя, знаешь, это нельзя назвать вспомнил, я его словно ощутил! Это было, как наваждение!
- Поцелуй? Не помню. Вроде бы встречи были пристойные. – усмехнулась она и спрятала глаза в цветах.
- Да брось, Виен, разве может быть, один поцелуй, прощальный, робкий – непристойным?
- Ты даже помнишь, что он был робким? А это точно было со мной?
- Вилена! Ну, что ты за человек?! Я ей о романтике молодости, а она…
- Из-за этого ты приехал. Мог бы и по телефону поделиться воспоминаниями.
- Вилен…
- Уже шестой десяток, как меня зовут Вилен! Он вспомнил. Что же, хвала всевышнему! А я, представь себе, живу, с тем легким, быстрым, прикосновением твоих губ к моей руке, на второе утро нашего знакомства, а чувствую, как будто бы минуту тому назад, случилось. Именно это и заставляет биться сердце. – оба замолчали. Вздохнув, она пошла, поставила цветы и села на окно в спальне. Жан осмелился и подошел.
- Родная, улыбнись!
- У меня пока нет повода. Пойдем, стол накрыт, дети, наверное, ждут, не начинают ужин.
- Две минуты, никого не убьют. Да и Дэна еще нет.
- Если они тебя спасут, то можешь взять, хоть три.
Но Жан уже не обращал внимание на ее слова. Перед этим
