[b]Часть 1: http://fabulae.ru/prose_b.php?id=31855
Виктора Силина, десятилетнего мальчишку, приняли в пионеры 22-го апреля 1963-го года в небольшом волжском городке. Он гордился своей причастностью к делу великого Ленина, и старшая пионервожатая дала ему поручение подтянуть отстающую Светлану Крюкову. Но на контрольной по математике Виктор подбросил своей подопечной шпаргалку, и его, председателя совета отряда, разжаловали в рядовые.
Обидевшись, Силин свёл дружбу с сыном бывшего заключённого Петькой Орловым и разгильдяем Васькой. Всё лето они провели в овраге за городом, в сооружённом ими «штабе», где бездельничали и играли в карты. Виктор начал воровать деньги дома, но попался и решил окончательно порвать с хулиганами. Однако на нём остался огромный карточный долг - три рубля. Украсть, обмануть родителей он не мог, и парню пригрозили, что убьют, если деньги не будут возвращены в течение трёх дней.
1.
Виктор был подавлен бесцеремонностью своих дружков. Он не знал, как поступить, что делать дальше? Было ясно, что в покое его не оставят. С другой стороны, воровать у родителей тоже нельзя. Ведь пионер должен быть честным во всём. Но как сказать отцу, что он, ни копейки не заработавший за всю свою короткую жизнь, проиграл в карты целых три рубля? Беднягу даже передёрнуло от этой мысли. Слишком свежи были воспоминания о недавнем скандале. И наш герой ходил, будто в воду опущенный, не видя и не слыша ничего вокруг.
Первой заметила его угнетённое состояние нянька Тамара. Шумная, доброжелательная, хлопотливая, с вечной улыбкой на лице и неизменными прибаутками, провоцирующими у детей радостное приподнятое настроение, она с удивлением смотрела в полные страдания глаза своего подопечного и никак не могла понять, какое новое несчастье легло на его детские плечи? Убирая со стола нетронутую тарелку щей, добрая женщина, как маленького, погладила парня по головке и слегка пожурила:
- Эх, горе ты моё луковое. Что стряслось, почему сегодня такой квёлый да неулыбчивый? Не ел ничего…
И Виктор, чувствуя истинное сострадание, желание помочь, открыл ей душу, рассказал всё, что с ним случилось.
- Ну, тоже мне горе, - улыбнулась Тамара. – Дитё ты ещё, и проблемы у тебя малюпусенькие, детские.
Она порылась в своей объёмистой хозяйственной сумке, достала оттуда зелёную, слегка помятую трёшку и протянула изумлённому Виктору:
- Надо же, из-за клочка бумаги человека готовы сгубить. Сволочи! А ты больше с ними не играй. Водись с умными, честными ребятками. Ты ведь пионер?! Вот с пионерами и дружи, глупый ты ещё… цыплёнок.
В другое время наш герой обиделся бы на цыплёнка, но в описанных обстоятельствах он был изумлён невиданной, непонятной для него щедростью женщины, которую отец почему-то считал человеком второго сорта – неполноценной недоразвитой прислугой и не скрывал этого даже от детей.
- Тамара – умная, честная и работящая женщина, - возражала ему под настроение мать. – Без образования, так не всем же учёными быть. И вообще, без неё тебе самому пришлось бы многое делать по дому. У нас любой труд в почёте…
Но отец только махал рукой, уходил в другую комнату. У него и на работе проблем хватало. Но в глубине души глава семейства понимал, что без няньки было бы очень тяжело. Хоть и не принято, стыдно в стране Советов использовать наёмный труд, но жена должна работать, делать нужное и важное для страны дело. Иначе, зачем она столько лет училась в медицинском? Соседям сказали, что Тамара - их дальняя родственница, и в доме стало как бы на одного члена семьи больше.
2.
Окончательно порвав с Петькой и его компанией, Виктор вплотную занялся учёбой и работой в пионерской организации. Тем более, что его выбрали звеньевым. Ходили по домам, собирая макулатуру, тряпьё, пустые стеклянные бутылки. Но здесь всё было хожено-перехожено предыдущими поколениями юных ленинцев и неопохмелёнными забулдыгами. Кроме того, макулатуру образованные люди несли в магазин «Стимул», где взамен стопки никому не нужного журнала «Агитатор» можно было приобрести художественную литературу – большой дефицит в те далёкие времена.
Иногда по дворам ездил фургон старьевщика, запряжённый лошадью, собирая толпы восторженных пацанов, тащивших торговцу-татарину из дома всё нужное и ненужное вторсырьё, лишь бы заполучить в обмен блестящий пляшущий на резинке шарик или страстную мечту любого подростка – большой чёрный пугач с деревянной ручкой, который, зачастую, покупали вскладчину.
В общем, с макулатурой было трудно. Но когда объявили соревнование между классами-отрядами по сбору металлома, пионеры восприняли это с энтузиазмом. Сначала Виктор повёл своё звено, человек десять, по частному сектору. Но истеричный лай собак, рвавшихся с цепи и наводивших страх на юных сборщиков, очень быстро охладил их пыл. И тогда ребята решили идти на завод, где работал отец нашего героя. Ворота гаража рядом с проходной были приоткрыты, и стайка школьников легко проникла во двор. Первое, что им бросилось в глаза – это прислонённые к забору автомобильные колёса - металлические и без резины.
- Так, - критическим взором окинул Виктор свою команду, - ребята берут по одному, девчонкам – на двоих одно.
Сказано – сделано. Через час «металлом» своим ходом был доставлен во двор родной школы. Самым трудным оказалось форсирование небольшого оврага, когда колёса, будто по команде, сами поехали вниз. Кто-то из ребят пытался их удержать, кто-то, наоборот, подталкивал, в восторге от такого шоу, а Виктор был счастлив и горд своей придумкой. Правда, вверх по пологому склону удачную находку пришлось закатывать поштучно всем вместе, но это были уже детали продуманной и прекрасно проведённой операции.
Все ликовали, радуясь заслуженной победе в соревновании. Никто не смог собрать лома больше, чем класс Виктора. Но когда Надежда Мироновна привела во двор директора, тот был молчалив и немного бледен, а увидев «металлом» своими глазами, бросился к телефону. Через час приехала заводская машина, колёса погрузили и отправили восвояси. А дома Виктора ждал отец с заранее приготовленным ремнём и упрёками в том, что сын у него растёт вором…
3.
Почёсывая свежевыпоротую задницу, наш герой в расстроенных чувствах со слезами на глазах, не раздеваясь, завалился на кровать и отвернулся к стенке, обидевшись на весь мир. Младший брат Володя делал уроки за письменным столом (комната у них была общая), и, желая самоутвердиться, а также компенсировать полученные обиды, Виктор загундел из своего угла негромким противным голосом:
- Вовка-морковка, позади винтовка. А на пузе – барабан, нарисованный кабан!
Реакции не последовало, и тогда послышались другие не совсем обычные звуки: писк мыши, мяуканье, приглушённый лай собачонки и громкий скрип натёртой канифолью нити.
- Ой, опять, - вздохнул с сожалением младшенький.
Промокашкой он высушил чистописание в тетрадке и, надувшись, молча вышел из комнаты, потому что хорошо усвоил: с братом лучше не связываться. Мелкие шпильки, подначки и даже прямые издевательства время от времени сыпались на его голову. Виктор был на два года старше, а значит умнее, изобретательнее и, главное, сильнее Вовки. Поэтому, уступая ему, младший не мог и не хотел идти на конфликт, а просто уходил куда-нибудь, от греха подальше.
После «штабного» лета братья как-то обособились, отдалились друг от друга. Если раньше наш герой старался помочь младшему в учёбе, защитить его от драчунов, как-то развеселить, поиграть с маленьким, то теперь глухая стена отчуждения и даже презрения стала основой отношений с одним из самых близких для него людей.
Именно так вёл себя главарь штабистов Петька, и ему подражали многие. Будучи признанным вожаком, он выбирал самого слабого из кампании и ненавязчиво, между делом, давил на свою жертву всеми возможными способами. То улыбнётся по поводу небольшого роста паренька, то подчеркнёт неопрятность его одежды, то на самолюбии сыграет, а то и штанину узлом завяжет после купания в реке. Не все, но многие подражали вожаку стаи, и довольно скоро забитого, затюканного парнишку безжалостные «вожди» подчиняли себе окончательно, убеждая несчастного в том, что он шестёрка, слабак и чмо. Извиняюсь, последнее слово изобрели несколько позже изощрённые в издевательствах обитатели наших «зон» и приставленные к ним конвоиры…
Через полчаса Вовка вернулся, сел за учебники. А Виктору почему-то стало стыдно и очень жаль своего безответного младшего брата. Утомлённый и раздосадованный на самого себя, наш герой отвернулся к стенке и заснул чутким тревожным сном. Только поздним вечером мать подняла его, полусонного, и заставила раздеться.
4.
Весёлое пионерское лето! Как ждали его ребята в те спокойные благословенные годы. Но вот, наконец, появилась листва на деревьях, ярким цветастым ковром зазеленела земля. Где-то там, за городом, тёплыми июньскими вечерами призывно защебетали соловьи, а ночь стала светлой и бездумно короткой. Поднимаешься в сонную прохладную рань, идёшь в предутренних сумерках по безмолвным, слегка подсвеченным зарёй улицам с удочкой в руках и, невольно ускоряя шаг, представляешь, как от тёплой парной воды поднимается, клубясь, рваный речной туман… Красота!
- Только в пионерский лагерь! – тоном, не терпящим возражений, произнёс, глядя на Виктора, отец. – Пришкольный не подойдёт. А за городом ты и здоровье поправишь, и круглые сутки будешь под присмотром. Кормят там отлично, я узнавал. Песни, игры, спорт – в общем, не заскучаешь.
Вот так нехотя, подчиняясь воле родителей, наш герой отправился отдыхать в пионерлагерь «Чайка». Бездонное голубое небо, высоченные сосны, шишки вперемешку с рыжими, пахнущими хвоей иголками под ногами и большие свежеокрашенные домики на огороженной территории. Утром подъём, завтрак, построение на линейку, серпасто-молоткастый красный флаг, взлетевший вверх по флагштоку, песни, речёвки, барабанная дробь и звуки горна.
После завтрака расходились по беседкам разучивать яркие, легко запоминающиеся песни о том, как «бесстрашно отряд поскакал на врага…», или «Взвейтесь кострами синие ночи…», или «Эх, хорошо в стране советской жить…». Но кроме патриотических было много просто хороших весёлых песен, которые пели в строю. А строем ходили почти всегда. И звонко разносились по притихшему лесу речёвки, у каждого отряда своя:
- Раз, два, - выкрикивал один.
- Три, четыре, - подхватывали все вместе.
- Кто шагает дружно в ряд?
- Пионерский наш отряд!..
На футбольном поле за территорией с упоением гоняли мяч, соревновались в беге и прыжках. Часто приходил местный парень с гитарой и пел другие песни – о любви, блатные, лагерные, бравшие за душу своей безыскусностью и тоскливо-протяжной задушевностью, запоминавшиеся раз и навсегда:
Людка, слышишь, стонет душа о тебе,
Людочка, где же, милая, где ты теперь?
Славная, дорогая девчонка моя,
Кого ласкаешь теперь, как ласкала когда-то меня?..
Старшие ребята замирали от этих слов, от завораживающего звучания блатных аккордов, от синего неба над головой и насыщенного непередаваемо-приятного запаха хвои. Просили пришлого парня спеть
