истязателя.
- Мне стыдно оттого, что ты мой отец…
Борис дал Александру увесистую оплеуху.
- Я не твой отец! Запомни это! Ты не мой сын! Ты сын этой дуры, помешанной на Солнце!
- Никогда не смей так говорить о ней.
- Замолчи, и расскажи мне о том, что произошло двадцать третьего марта.
- Я не буду…
- Нет, ты мне все расскажешь!
- Я не стану этого говорить.
- Ты хочешь, чтобы я опять позвал сюда санитаров?
- Хорошо. Двадцать третьего марта я узнал, что мою девушку увезли, увезли ни за что, за ее привязанность к Солнцу. Под ковриком у входной двери лежали ключи. Я вошел в дом и спустился в подвал. Странно, но там стояли банки с желтой краской и записка: «Донеси до людей правду».
- И что ты сделал?
- Когда наступила ночь, я нарисовал Солнце на здании Думы. Я нарисовал его, чтобы люди знали правду, чтобы они перестали прятаться. Здесь живет много людей, достойных другой, нормальной жизни под Солнцем и чистым небом.
- Зачем ты это сделал? Ты хоть понимаешь, что тебя ждет?
- Да. Это был обдуманный поступок.
- Разве я растил тебя для этого? Ты сам обрекаешь себя на страшные муки.
- Я не знаю. Теперь мне уже все равно!
- Что ты хотел доказать своим поступком?
- Я уже говорил это. А если вы и в правду думаете, что избавившись от меня, вы навсегда избавитесь и от Солнца, то вы глубоко заблуждаетесь. Люди всегда будут стремиться к Солнцу. Они все равно узнают правду. И вы ничего не сможете с этим сделать.
В комнате повисла тишина. И лишь капли, падающие на пол с протекающего потолка, нарушали ее.
- И что же будет со мной? Куда меня отправят?
- Куда, куда? К матери, к Солнцу…
Продолжает тему Павел Князев из Североуральска (Свердловская область). В его рассказе неизвестный путник помогает незнакомому человеку. Просто так, бескорыстно, не назвав даже своего имени. И из этого небольшого поступка постепенно вырастает…
Подробности вы узнаете в рассказе. Итак:
Солнечный путник
Павел Князев
(лауреат конкурса)
Приступ кашля разразился с новой силой. Грегор с трудом добрел до ближайшего фонарного столба. Прислонившись к нему, он попытался устоять на ногах. В последнее время ему это удавалось не всегда. С каждым новым приступом боль в груди становилась все сильнее, и звуки вырывались такие, что, казалось, грудная клетка не выдержит, разорвёт его никчёмную оболочку и выпустит на волю измученную душу.
Грегор уже пожалел, что решил отправиться на эту утреннюю прогулку. Но сидеть дома в четырёх стенах было уже невыносимо. Врачи обещали ему еще полгода, если он будет выполнять все их рекомендации. Легко сказать – выполнять рекомендации, но как это сделать, если пенсии едва хватает на то, чтобы свести концы с концами. Болезнь неумолимо прогрессировала, а дорогое лечение было Грегору не по карману. Организация, спасая которую он и получил смертельную дозу радиации, от него отказалась и даже выиграла судебный процесс, в который тот вложил свои последние деньги. Родных у него не осталось, а государству, в котором он жил, не было до него никакого дела. Оставались лишь верные друзья, которые помогали ему, как могли, но постоянно рассчитывать на них он не мог, да и ни к чему, собственно. Грегору ничего не оставалось, как покорно ждать своей участи и ежедневно бороться за жизнь, которая покидала его с немыслимой быстротой. Страшно думать о смерти в сорок шесть лет.
Задыхаясь, он обеими руками сжал обледеневшее железо и, собрав последние силы, не позволил себе опуститься на землю. Пальцы немели от холода, старые замшевые перчатки уже не спасали.
- Доброго вам солнца, - внезапно услышал он позади себя мелодичный голос.
Продолжая держаться за столб, Грегор с трудом обернулся: перед ним стоял среднего роста человек в костюме Деда Мороза. Всё как полагается: длинный красный тулуп, такого же цвета шапка, огромный мешок… Узкие добродушные глаза и широкая улыбка. Его наряд не удивил Грегора. В конце декабря людей в подобных костюмах можно встретить довольно часто. Они весело снуют от дома к дому, украшая праздник своим присутствием. От остальных его отличало, пожалуй, отсутствие белой бороды. Он подхватил обессиленного физика и усадил на ближайшую скамейку. Странно, но она совсем не была холодной. Так, во всяком случае, Грегору показалось.
- Спасибо,- хриплым голосом поблагодарил Грегор. - Не хочу вас больше задерживать.
- Я никуда не тороплюсь, - так же широко улыбнулся спаситель, устроившись рядом. - Впереди - вечность.
- Ну, это для кого как.
- Вечность всегда будет. С нами, или без нас.
- О, да вы философ?
- Я - путник, - уклонился от ответа незнакомец. - Изучаю, наблюдаю, помогаю.
- А как ваше имя?
- Это совершенно неважно.
- Что хотите взамен? – спросил он, безнадёжно пошарив по пустым карманам.
Путник удивлённо посмотрел на него.
- Почему вы об этом спрашиваете?
- Вы как будто с луны свалились? – удивился Грегор, вовремя остановившись, чтобы не усмехнуться, боясь, как бы проклятый кашель вновь не захлестнул его. - В нашем мире на бескорыстную помощь рассчитывать глупо. Здесь уже давно каждый сам за себя.
- Насколько давно?
- Очень. А возможно, так было всегда. Только я не замечал. Слишком много было работы.
- А что теперь?
- Ничего. Скоро будет совсем ничего.
- Главное в жизни - это сама жизнь, - загадочно сказал незнакомец. - И порой судьба одного человека может изменить её течение.
- В какую сторону?
- Зависит от человека.
Грегор внимательно взглянул в глаза незнакомцу. Какой-то он странный. Можно даже сказать, загадочный. Что скрывается за его детской простотой? На вид лет ему было около сорока, смугловатое лицо, лучики мелких морщин в уголках глаз, широкая белозубая улыбка… Вроде ничего особенного, но искрящаяся теплота в глазах притягивала и одновременно пугала, заставляя невольно втягивать голову в плечи. Грегор поправил прикрывающий горло шарф и огляделся:
- Все чем-то заняты,- тяжело произнес он, кивнув в сторону прохожих, - куда-то спешат. У всех свои проблемы. Их много. Чужая боль никого не волнует, а вы остановились.
- Я путник, – напомнил незнакомец. – У меня особая миссия.
- В чём же она заключается?
- Наблюдаю, помогаю, - напомнил тот.
- И как давно?
- Вечно.
- Я был прав. Вы - точно философ. К тому же у вас нет бороды. Значит, вы не из агентства. Подрабатываете?
- В определённом смысле.
- Вот видите, у вас тоже сложные времена.
- Линии времени многогранны и постоянны, – высказал очередную мысль собеседник. - Но даже там есть разломы. Проходя сквозь них, можно сменить грань, и время потечёт иначе.
- Вы всегда говорите загадками?
- Загадки скрываются в каждой истине.
Грегор хотел продолжить беседу, но очередной приступ заставил его остановиться.
- Ваш организм сильно ослаб и повреждён, – заметил путник, когда кашель немного отпустил Грегора, и приложил ладонь к его голове. - Сейчас вам станет легче.
- Поврежден - мягко сказано, - сипло проговорил Грегор с удивлением отметив, что ему действительно полегчало. - Мой организм теперь никуда не годен.
- Почему так случилось?
- Случилось…
Неожиданно для себя Грегор начал рассказывать совершенно незнакомому человеку всю свою жизнь: как учился, поступил в университет, стал физиком-ядерщиком, как после первой дозы радиации навсегда остался инвалидом, не имея возможности стать отцом, как погибли родители, и он находил утешение только в работе, которой без остатка посвящал всю свою жизнь. Рассказал о защите докторской диссертации и как он, Грегор Корниев, стал одним из ведущих специалистов в своем деле. О том, как много работал над различными изобретениями, но они оказались никому не нужны. И наконец, как после серьезной аварии он, предотвращая взрыв, спустился в атомный блок, и даже защита не спасла его от опасной дозы. Потом было длительное лечение и проигранный судебный процесс… Вся жизнь уложилась в короткий рассказ. Он говорил тихо, делая вынужденные паузы после каждого предложения. Путник же не проявлял ни малейшего нетерпения, слушал его внимательно.
- Простите, - спохватился он, взглянув на часы. - Я, вероятно, утомил вас.
Вместо ответа путник внимательно огляделся вокруг.
- Люди нарушают равновесие сил на планете,- сказал он.- Это неправильно. Восемьсот лет назад атмосферный состав был значительно чище.
- Откуда вы можете знать, что было восемьсот лет назад? – саркастически хмыкнул Грегор.
- Изучаю, наблюдаю, - напомнил тот.
Грегор согласно кивнул.
- Мне незнаком ваш акцент,- напряг мысли он. – Откуда вы?
- Я отовсюду, – вновь ушел от ответа тот, широко улыбнувшись.- Спасибо вам.
- За что? – удивился Грегор.
- Ваша история была поучительна для меня.
- Какой вы наивный. Я ведь мог всё выдумать?
- Я вижу, когда говорят неправду.
- Это всего лишь жизнь одного человека. Таких, как я, миллионы. Вы не сможете всем уделить время.
- Нет, конечно. Но если помочь одному, он сделает то же для многих других.
Грегор еще раз внимательно взглянул в неморгающие глаза незнакомца. С ним явно что-то не так, но после этой беседы как будто стало легче. Как говорят, отвёл душу. Давненько ему этого делать не приходилось.
- Ну, - сказал он, тяжело поднимаясь, - мне пора. Да и вам, наверное, тоже.
Незнакомец встал вслед за ним.
- Позвольте мне, - сказал он, засовывая руку в мешок, - как Деду Морозу, пусть даже не совсем настоящему, преподнести вам небольшой подарок.
С этими словами он достал маленький предмет из яркого желтоватого металла и вложил его в руку Грегора.
- Это принесёт вам удачу, – продолжал он. – И поверьте, нет на земле ничего, что нельзя было бы исправить. Доброго вам Солнца!
Предметом оказался небольшой медальон, похожий на небесное светило, с короткими завитушками-лучами, окаймлёнными тремя разноцветными кругами.
- Странно,- выговорил Грегор, рассматривая предмет. - Он тёплый. Что это за металл? Я никогда не видел подобного сплава?
Он поднял голову и огляделся: никого не было. Даже прохожие куда-то исчезли. Он обнаружил, что стоит один на пустынной аллее в парке.
«Что это было? - размышлял учёный, ещё раз взглянув на подарок. - На бред не похоже. Мистика? Вряд ли. К тому же вещь совершенно реальная. Да нет же, - усмехнулся он самому себе, – был Дед Мороз. Я хоть и больной, но не шизофреник. Но тогда, куда он делся и куда вообще все подевались?»
Он ещё раз внимательно осмотрел всё вокруг. Даже заглянул под скамью, совсем забыв, что нагибаться ему противопоказано, но никого не обнаружил. Ему оставалось лишь пожать плечами и тронуться в обратный путь. Он вдруг захотел глубоко вдохнуть утреннего морозного воздуха, и это ему удалось. Впервые за долгое время. Как же порой мало нужно человеку для счастья.
Медленно направляясь к своему дому, он думал о горячем чае и мягкой постели. Настроение у него было приподнятое. Даже дышать стало легче. Как приятно встретить на своем пути доброго человека, пусть даже на закате жизни.
***
Каждый раз в последние дни уходящего года Грегор с теплотой вспоминал эту встречу. Он помнил ее ясно и отчетливо, несмотря на то, что тогда, четырнадцать лет назад, пребывал в таком полусне, что с трудом отличал явь от бреда, вызванного лекарствами. Хотя порой ему казалось, что эта встреча была всего лишь следствием более чем реальной галлюцинации. Но он никак не мог объяснить наличие кусочка жёлтого металла, который уже не выделял тепло,
