чем-нибудь сопоставить, ведь все познается в сравнении.
Представляю себя на месте пушкинского героя. Если бы я, обладая всеми чертами его характера, о которых упоминается в стихотворении, предъявил бы современной девушке, живущей в XXI веке, претензии из-за того, что она меня (молодого и красивого, белого и пушистого… дальше можете продолжить сами) безжалостно бросила… Да начал бы оправдываться или «качать свои права», убеждая ее: «А ты вспомни, как я тебя любил…», то реакцию объекта моих чувств несложно предугадать, зная, что современные представительницы слабого пола, не всегда и не во всем слабы. А то и вообще – эмансипированы. И подходящая рифма к услышанному объяснению в любви, у любой из них нашлась бы моментально. И причем, достаточно точная, по законам поэзии, с чем бы не стал спорить даже сам Пушкин. И ответила бы мне она примерно так: «…ты любил, как дебил…»
А после таких слов, в любви вообще разуверишься раз и навсегда. Но может быть мое настроение вызвано прочтением стихотворения «Я вас любил…»?
Чтобы как-то исправить положение, открываю, почти что наугад, книгу В.Кожинова и читаю: «Борясь против формального понимания поэзии, нередко перегибают палку. Ярким выражением этого является, например, статья известного поэта и критика Наума Коржавина «В защиту банальных истин (о поэтической форме)». В ней автор разбирает стихотворение Пушкина «Я вас любил…», где утверждает, что данное творение гения русской литературы предельно просто, непосредственно, безыскусно; все в нем… «Высказано прямо, без всяких ухищрений»; «максимально ясно». В нем как бы вообще нет «техники», нет искусства в собственном смысле этого слова…»
Интересная точка зрения, не так ли? Науму Коржавину смелости не занимать! И судя по всему, - литературного опыта и таланта тоже, ведь он – известный поэт. Хорошо еще, что упомянутый автор не рассматривал бесспорно самое известное творение Пушкина – «Я помню чудное мгновенье». Я уверен, что об этом стихотворении знает каждый, кто говорит, хотя бы с акцентом, на русском языке. Уж про него то не скажешь, что оно «безыскусно, а главное, предельно просто, т.к. в нем все максимально ясно». И вот почему.
Я это стихотворение, правда только начало, помню (как чудное мгновенье детства) еще со школьной скамьи. И частенько воспроизвожу его в памяти, когда вижу где-нибудь очень красивую девушку, ту о которых, очевидно и писал классик русской литературы, говоря, что она и есть «гений чистой красоты».
Но буквально недавно поймал себя на мысли о том, что в этой фразе мне кое-что не ясно. Смотрю значение слов «гений, гениальность». Должен сразу оговориться, поскольку вопрос этот достаточно серьезный и сложный, то я решил, кроме толкового словаря обратиться и к другим справочникам. А что? Ведь надо расставить все точки над «и», докопавшись до истины. А вдруг и я гений?
В результате, выясняю, что «гениальность – наивысшая степень проявления творческих сил человека, связанная с созданием качественно новых, уникальных творений, открытием ранее неизведанных путей творчества.» («Сов. Энцикл. Словарь», М. «СЭ», 1987 г.) И еще: «О наличии гениальности можно говорить лишь в случае достижения личностью таких результатов творческой деятельности, которые составляют эпоху в жизни общества, в развитии культуры. («Краткий психологич. словарь», М, «ИПЛ», 1985 г).
Ну вот, теперь все предельно ясно. Гений – это не про меня, но зато про Пушкина. Идем дальше. А вы не задумывались над тем, что есть красота вообще? Я попробую сначала сформулировать свою точку зрения, а потом обращусь к Ожегову. Итак, считаю, что красота – это относительное понятие, сложившееся в процессе эволюции и при сравнении определенных конкретных вещей (по их внешнему виду, качествам и т.д.), присущее каждому человеку в отдельности.
А Ожегов утверждает гораздо короче и яснее (вот «брат сестры» таланта!): «Все красивое, прекрасное, все то, что доставляет эстетическое и нравственное наслаждение – и есть красота».
Теперь попробую собрать все это в «одну кучу»: гений плюс красота. Ума не хватит! Ожегов пишет, что «гений – это высшая творческая способность». А красота? Мисс красота, идеал красоты… Что еще?
Красота, с точки зрения психологии «должна составить (чтобы достичь уровня гениальности) эпоху в жизни общества в развитии культуры…» Но ведь красота, всего лишь понятие, условность. То, что одному очень даже красиво, другому – не очень, а третьему, вообще, так себе – ерунда. И каждый прав по-своему, потому, что имеет право выражать свою точку зрения.
Попробую подойти к этому вопросу с другого бока и подобрать синонимы к слову «красота» - «доброта, любовь, счастье». Компоную: гений доброты – так можно сказать?
Условно. Кто он – меценат или дедушка Ленин? Гений любви – о, это да! Тут у каждого много своих примеров найдется. А гений счастья – это просто, какая-то нелепица. Он что – олигарх иди нефтяной магнат? И опять же у «любви» и «счастья» так много различных формулировок, что все их трудно хотя бы сгруппировать. А как быть с красотой-то? Пожалуй, у меня на этот вопрос ответа нет.
Чистая красота – это какие-то дебри. Но все же попробую и в этом разобраться. У меня сразу возникает ассоциация – если есть чистая красота, то, значит, где-то должна находиться и «грязная». Ну, согласитесь, ведь это резонно!
В толковом словаре русского языка дается восемь значений прилагательного «чистый». Я из всех выбираю четыре более или менее подходящих. Вот они: 1. Освобожденный от грязи каких-то наслоений, не имеющий грязи. 2. Нравственно безупречный, честный, правдивый. 3. Не содержащий ничего постороннего, без примесей. 4. Совершенный, самый настоящий.
Теперь я буду разбираться по порядку: 1. Красота, освобожденная от грязи, не имеющая ее. Это ясно. Красота вообще не должна быть грязной, потому, что это будет уже не красота. Ну посудите сами, берем пример из жизни. Мы попадаем в какое-то помещение и, видя в нем беспорядок, говорим его хозяину: «Знаешь, что, дорогой? Вот когда ты здесь все уберешь, помоешь, подметешь, тогда у тебя все будет красиво…» Да, да, только после уборки! А иначе, ни о какой красоте и речи не будет. Ну вот, видите? Выходит, что красота не может быть «слегка грязненькой или «замаранной». В противном случае, это уже красота с «оговорками и при условии», при невыполнении которых, кстати, ее нет вообще.
Следуем дальше: 2. Красота – нравственная, безупречная, чистая, правдивая. В этом случае, я уверен, что никаких противоречивых вариантов и разновидностей тут не допускается. Красота нравственная – или она есть, на все сто процентов или ее нет.
3. Красота – не содержащая ничего постороннего, без примесей. Интересно, а что, собственно, постороннего может содержать в себе красота? И какие в ней могут быть примеси? Все это, само понятие «красоты», как раз в себя и включает, без каких-либо уточнений, что она «чистая». Это и так всем ясно.
4. Красота – совершенная, самая настоящая. Звучит красиво, но очень-очень спорно, условно и относительно. Это во-первых. А во-вторых, так же как и в 3-ем случае, уж если красота и существует в природе, то она изначально и есть совершенная, и должна быть настоящей. Хотя, кто возьмется об этом судить, тот, повторюсь, должен помнить о том, что красота – это условность…
Ранее, я уже пытался подыскать синонимы к слову «красота» - доброта, любовь, счастье. Попробую я их связать с «чистотой». Итак, чистая доброта – безоговорочная, стопроцентная, значит, полная и исключающая любые домыслы и трактовки.
Ведь если человек добрый, то, следовательно, всегда и во всем. А если иногда, по настроению, по обстоятельствам…, то это уже наполовину, на треть и т.д. Согласитесь, нельзя же быть «немножко» беременной?
С «любовью» и со «счастьем» еще сложнее. Во-первых, как только человек вывел для себя эти определения, то сразу же они получили столько различных вариантов их значения, сколько, наверное, живет людей на земле. И что интересно, каждый по-своему будет прав. Но все согласятся со мной, что грязная любовь – это уже пошлость, распутство. А грязное счастье – это просто какой-то обман, жульничество, мошенничество.
Но на этом я не успокоюсь. Попробую обратиться к высокой литературе, к классике. Посмотрим, что там говорится, а точнее, пишется на эту тему.
Говоря о «чистоте красоты», хочется для сравнения и убедительности слегка коснуться творчества Афанасия Фета (1820-1892), одного из гениальнейших лирических поэтов XIX в. Это именно о его, отдельно взятом стихотворении Л.Н.Толстой («Л.Н.Толстой о литературе», М, Гослитиздат, 1955 г, стр.166) сказал так: «Коли оно когда-нибудь разобьется и засыпется развалинами и найдут только обломанный кусочек… то и этот кусочек поставят в музей и по нему будут учиться.»
Теперь поясню почему я вспомнил именно А.Фета. В одной из своих статей, Н.А.Некрасов («П.С.С. и писем», т. 9. М, Гослитиздат, 1950 г, стр. 279) писал: «Человек, понимающий поэзию… ни в одном русском авторе, после Пушкина не почерпнет столько поэтического наслаждения, сколько доставит ему г. Фет».
Приведу в пример отрывки из достаточно известного стихотворения Фета:
«Только встречу улыбку твою
Или взгляд уловлю твой отрадный, -
Не тебе песнь любви я пою,
А твоей красоте ненаглядной…
И затем:
… Но безмолвствует, пышно чиста,
Молодая владычица сада:
Только песне нужна красота,
Красоте же и песен не надо.
О двух заключительных строчках фетовского стиха В.Кожинов пишет в своей книге: «Многие читатели, не овладевшие по-настоящему языком поэзии, действительно воспринимают лишь классический совершенный «афоризм» последних двух строк».
К этому могу добавить лишь одно, что уж если красоте даже песен(!) не надо, то, судя по всему, чистоты и тем более. Главное, нужно уметь ее увидеть и понять. И, пытаясь разобраться с известной пушкинской фразой, пробую ее себе, непонимающему, перевести на простой язык прозы. Итак, «гений чистой красоты», это –
«Человек обладающий высшей творческой деятельностью, не содержащий (в себе) ничего постороннего, каких-либо примесей красивого, прекрасного, всего того, что доставляет эстетическое и нравственное наслаждение».
Снова задаюсь вопросами. Первый: интересно, а сам Пушкин, владея русским языком лучше нас с вами, задумывался над этим, когда, скорее всего, в порывах страсти, писал данное стихотворение, посвятив его А.П.Керн?
И еще. Это каким же надо быть «мимолетным видением», чтобы всего лишь за одно «чудное мгновенье», так суметь «явиться» к поэту, что незамедлительно получить от него оценку – «гений чистой красоты»?
Тут уж я совсем засомневавшись в своем здравом уме и желая несколько успокоиться, открыл статью В.Белинского («Собр.соч.в 3-х т.», ОГИЗ, Москва, 1948, т.1, стр 631) «Стихотворения М.Лермонтова», где и прочитал: «Можно быть умным, даже очень умным человеком и не понимать, что хорошего в «Илиаде», «Макбете» или лирическом стихотворении Пушкина…»
июнь, 2010
