Как-то, когда еще не выгоняли из палатки того, кто нечаянно испортил воздух, собрались мальчиши на саммит. И начали сказывать друг другу ужасы. Вова вспоминал знаменитые пионерские истории, и начал так:
- Однажды у статуи с ежиной головой народились башни-близнецы...
- Знаю-знаю! - перебил Барак, - эту статую изваял скульптор из Эльзаса, Фредерик-Огюст Бартольди, внутренний каркас разрабатывал французский инженер Густав Эйфель, автор всемирно известной Эйфелевой башни в Париже. А башни-близнецы спроектировал Минору Ямасаки. Где моя Франция, а где моя Япония! Всё-то у вас враки, друг Владимир!
- Хорошо, - вежливо согласился рассказчик, - Тогда начнем так... Под восходящим кровавым Солнцем, где высится конус Горы мертвецов, где облетают на вспоротое брюхо самурая легкие лепестки сакуры, стояла на берегу атомная станция...
- Опять врете! Холат-Сяхыл, Гора мертвецов, иначе перевал Дятлова - у вас, а не в Японии! Ошибочка вышла, дорогой Владимир! Тот факт, что на Фудзияму многие приходят совершить харакири - только подтверждение торжества свободы американской демократии во всем мире, от меня до самых до окраин. У вас же тотальное сокрытие преступлений против человечности! Да и с атомными станциями вы, как говорится, впереди планеты всей!
- Тогда начнем так, - невозмутимо продолжил сенсей, - В двадцати километрах близ Маалюли жили двенадцать разбойников, жил и ИГИЛ-атаман...
- Ну, это уже совсем ваша песня, "Сказание о двенадцати разбойниках"! Музыка Николая Маныкина-Невструева, слова Николая Некрасова. Что ж мы, рыжие, Шаляпина не слушали? Да и Маалюля с ее христианскими адептами - тайный центр ФСБ-шной прослушки под крышей РПЦ!
И тут Вова неожиданно для всех закончил:
- И вот однажды башни-близнецы упали!
И произошло землетрясение на АЭС Фукусима-1!
И разбойники ИГИЛ начали резать головы гражданам ЕЭС!
А всему виной черный-черный гробик, из которого протянулась черная-черная ручечка...
- Знаем, знаем! Рука Москвы! - заверещали тут хором мальчиши и одна девочка, в ранней юности грешившая эксгибиционизмом. И громче всех верещал радостный всезнайка Барак.
- Позвольте! - вежливо заметил Вова, - Барак Хусейнович, я по завету Феликса Эдмундовича Дзержинского руки умываю чисто!
И показал до локтя мускулистые идеально гигиеничные конечности.
Глянул тут Барак на свою руку - и ужаснулся. Ручечка-то, оказывается, черная!!!
а перчатка сгорела и превратилась в ком!