стул, и мать в гневе набросилась на него и стала бить. Отец оттащил её от сына и увёл в другую комнату. Саша бросился на кровать, уткнулся лицом в подушку и заплакал. Как же, чёрт возьми, отвратительно ругаться с близким человеком!..
Немного успокоившись, Саша попытался привстать, но не смог: в груди стало так больно, что он даже не мог первое время ни пошевелиться, ни вздохнуть. У него уже было такое. Когда-то врачи обнаружили у него учащённый пульс, его направили к кардиологу, но тот не обнаружил проблем с сердцем. Но было давно; с тех пор многое могло поменяться.
Постепенно всё прошло, и он даже не стал раздумывать, что ему делать. Сейчас лучше временно уехать к бабушке и дедушке. Саше даже захотелось забросить дипломную работу и не закончить университет. Но он понимал, что у него не хватит на это смелости, поэтому лучше недели две пожить в деревне и вернуться.
Собирая чемодан, он наметил план действий. Сейчас он поедет на вокзал за билетом, а потом отправится к бабе Ане - сестре отца, поживёт у неё до отъезда. Он называл её "бабой Аней", потому что ей было далеко за семьдесят, она была намного старше Никиты Ростиславовича. Баба Аня жила одна в старой квартире и была рада гостям.
Саша взял сбережённые деньги, положил их в карман, с чемоданом вышел в прихожую, потихоньку обулся, взял куртку с вешалки и вышел из квартиры.
ГЛАВА 8. У БАБЫ АНИ
Баба Аня жила на "Маяковской", неподалёку от квартиры писателя Булгакова. Одногруппник Илья рассказывал Саше о той квартире. В ней происходило действие романа "Мастер и Маргарита", который пока ещё не был опубликован, но Илья знал, о чём там говорится. В этой квартире жил сам дьявол со своей свитой, в ней проходил бал сатаны, случались разные мистические истории. Об этом романе говорили теперь многие литераторы, читатели, и Илья узнал о его содержании от филолога Вулиса, читавшего рукопись.
Коридор, тускло освещаемый лампочкой, был забит вещами. Здесь были корыта, сундуки, детская кроватка, велосипед и многое другое. Пробравшись через эти нагромождения, Саша позвонил в дверь. Послышались тихие шаги, баба Аня открыла дверь.
- Заходи, Сашок, заходи...
Она, судя по всему, ещё не спала. Саша прошёл в квартиру, разулся.
- Можно я у тебя два-три дня поживу? - попросился он.
- Конечно, можно, - ответила баба Аня. - Проходи.
В квартире всё было старинное - и диваны, и стулья, и комод, и посуда. Баба Аня вышивала что-то - на столике лежали клубки ниток, шкатулка с иголками и материя с узорами. Они сели в кресла, и баба Аня спросила:
- Ты кушать хочешь? Что-то ты какой-то бледный...
- Нет, нет, спасибо, - ответил Саша. - Я просто устал.
- Ты опять поругался с родителями... - догадалась баба Аня. - Когда вы уже станете жить мирно...
- Мне надо какое-то время пожить у бабушки с дедушкой - так будет лучше. Билет я уже купил, на четырнадцатое число.
- Может, ты у меня поживёшь? Успокоишься, всё обдумаешь и вернёшься домой, помиришься. Вы обязательно помиритесь, вы же родные люди, и я за тебя словечко замолвлю, если надо будет.
- Спасибо, баба Аня, ты очень добрая. Но мне бабушку хочется увидеть, просто обнять её, прижаться к ней. Я ей ничего рассказывать не буду, просто скажу, что соскучился - так ведь оно и есть.
- Это тебе решать, конечно, - вздохнула баба Аня. - Поступай как считаешь нужным. Но на родителей не сердись - они тебе зря никогда ничего не скажут, они тебя сильно любят. Просто они из тебя настоящего человека хотят вырастить.
Она взяла клубок, стала разматывать его, потом протянула Саше иголку и нитку:
- Вздень-ка, а то я уже не вижу. Намучалась с этими нитками...
Саша легко просунул нитку в игольное ушко и протянул бабе Ане.
- Пусть там и отец поворчит, и мама замечание сделает - ты не обижайся на это. Они всё правильно говорят. Я твоего отца давно знаю. У нас ведь такая же семья была, как у вас - сестра, то есть я, и четыре младших брата. Я помогала маме за ними ухаживать, воспитывать их. Никита вообще всегда был лучшим из них. Те трое - себе на уме, а он честный, отзывчивый, трудолюбивый. Его и наши родители больше всех детей любили. Он и гимназию с отличием закончил, и в университете выучился, и работать начал рано. Всем помогал - и матери после смерти отца, и братьям. Старший из братьев, Пашка, сварливый да жадный, помню, он хотел тягаться со мной из-за маминого жилья, думал, мама мне всё оставит. Но мама Никите всё оставила, и правильно. А Пашка - просто небокоптитель. За копейку удавиться готов. Сейчас ещё живой, в Подмосковье где-то живёт, правда, плохенький уже, еле-еле держится. Самый младший - Севка - выпить любил, поэтому у него ни в работе, ни в семье не было лада. Он на войне погиб. Царствие ему небесное, и Косте тоже. Костя хороший был, но за языком не следил. Его за какое-то выступление или анекдот забрали и расстреляли в тридцать восьмом году.
- Отец хороший, не буду спорить, просто он хочет, чтобы мы все жили по его правилам, слушались его, и не даёт нам сделать свой выбор, - Саша вспомнил случаи с аспирантурой, с Анфисой. - И его не переспоришь.
Настроение у Саши стало лучше, он приободрился. Они с бабой Аней стали пить чай, она рассказала, как идут дела у её семьи. Её сын и невестка с детьми жили на юге Москвы. У бабы Ани было два сына, но старший погиб на войне.
- Сноха завила кудрявые волосы, говорит, мол, как у космонавтки, сейчас многие женщины такие причёски делают.
- Кстати, отец просто с ума сходит по Терешковой, - сказал Саша. - Всё время про неё говорит.
- Да он, наверное, просто шутит, - махнула рукой баба Аня. - Эх, старый волокита...
Тут в дверь позвонили, и Саша пошёл открывать.
- Кто там? - спросил он.
- Кто, кто... Дед Пихто! - раздался знакомый голос. - Я так и знал, что ты сюда побежишь. Открывай!
Саша вздрогнул, отпер дверь. На пороге стоял Никита Ростиславович.
ГЛАВА 9. ПРОЩЕНИЕ
В коридор вышла баба Аня.
- Так... Никита, если ты пришёл ругать Сашу, то ступай обратно, - сказала она. - Вы с Ларисой довели мальчика, он уже не может жить с вами! Сколько ему ещё терпеть вашу грубость?
- Я не собираюсь его ругать, - ответил Никита Ростиславович. - Саша, собирайся, поедешь со мной в Ленинград. В дороге поговорим.
- Я никуда с тобой не поеду.
- Саша, не веди себя как ребёнок, - вздохнул отец. - Одевайся - и поедем. Я долго говорить не буду, скажу лишь, в чём ты не прав, а дальше сам решай, что тебе делать.
- Я уже купил билет к бабушке.
- Мы его сдадим, возьмём билет в Ленинград, - решил отец. - К бабушке ты успеешь съездить, вот закончатся все дела в университете - и езжай, никто тебя держать не будет.
Он снял с вешалки куртку Саши, подал её сыну, взял его сумку, оставленную в прихожей. И Саша стал одеваться. Когда родители собирались вместе, они могли поругать его за что-то, могли даже довольно долго его песочить, но когда он оставался с кем-то из них наедине, то всё было мирно, особенно с отцом. Поэтому он знал, что даже если отец будет ругать его, то без злости.
- Всё будет хорошо, - успокоил он бабу Аню и обнял её на прощание.
***
На вокзале отец смог всё устроить, и Саша поехал вместе с ним. В купе они не спеша разделись, заварили чай, и Никита Ростиславович не стал оттягивать разговор.
- Ты неправильно поступил с матерью, - сказал он. - Она любит тебя, заботится о тебе, беспокоится за тебя, а ты говоришь, что она тебя сгнобить готова. Ей было очень обидно это слышать.
- Но ведь так и есть, - возразил Саша. - Из-за каких-то занавесок она устроила такой скандал! Да куплю я новые, куплю!
- Дело не в занавесках, я сам куплю новые, - не согласился отец. - Дело в твоей злости. Из-за неё ты ломаешь, портишь всё, что тебе покупают, из-за неё ты и враждуешь с матерью.
- Занавески я порвал по неосторожности.
- Ладно, пусть так. Неважно. Просто это твоя мать, она родила тебя, воспитала, она каждую минуту беспокоится за тебя, она последнее тебе отдаст... Это твоя мать, и этим всё сказано. Знаешь, как она волновалась, плакала, когда ты болел в детстве? Знаешь, как она радуется твоим успехам? И к кому ты идёшь, если тебе нужна помощь, поддержка, если тебе страшно? В первую очередь к матери. Поэтому не обижай её, никогда не говори ей злых слов, а люби и понимай её. Пусть она кричит - ты молчи и слушай. Потом скажи: "Прости, мама" - и всё. Неужели это так трудно?
- С мамой довольно трудно не пререкаться, для этого нужно огромное терпение, - заметил Саша.
- Да, характер у неё всегда был трудным, - согласился Никита Ростиславович. - Даже тогда, когда я женился на ней. Но по сравнению с моей матерью она всегда была золотом. У меня мать суровой была, всё время командовала нами, детьми, ругала нас, запросто могла выпороть. И всё-таки я как-то её терпел. А когда она умерла, то мне жалко её было, я плакал, жалел, что ещё добрее к ней не относился... А твоя мама по характеру куда лучше. Но всё-таки все люди разные, ты должен это понимать. Первое время мы жили очень мирно, потом уже твоя мама стала на меня покрикивать. Я сначала тоже кричал на неё, а потом перестал. Когда молчишь - и на душе спокойнее. У некоторых моих однополчан вообще были такие жёны, что они от них на фронте отдыхали.
Никита Ростиславович засмеялся, и Саша тоже.
- Просто надо как-то отвлекаться от этого, находить то, что тебя радует. Или просто отгораживаться от скандалов. Я допоздна задерживаюсь на работе, говорю дома, что дел было много, а сам сижу в кабинете, читаю какую-нибудь книгу, домой не спешу, чтобы снова не поругаться с твоей мамой. А когда поздно приезжаю, то у неё уже ни времени, ни желания нет ругаться. Теперь же вот влюбился, и это здорово мне помогает.
Глаза отца засияли от радости.
- Валентине очень понравилось поздравление. Конечно, она поняла, что его не я сочинил - у меня такого таланта нет, как у тебя... Знаешь, как мне было радостно, приятно, когда я пожимал ей руку! А знаешь, какая у неё красивая, чудесная улыбка!
- Ну ты и втрескался! - с завистью ответил Саша, раскладывая матрац на полке.
Они опять посмеялись с отцом и стали укладываться спать.
- Так что ты помирись с матерью, - сказал отец. - И не обижайся больше на неё. Она тебе только добра хочет.
Вскоре он заснул, а Саша долго ещё лежал и смотрел в темноту.
***
Как только они прибыли на следующее утро в гостиницу, Саша позвонил матери, сообщил, что они с отцом в Ленинграде, и сказал:
- Мама, прости меня за вчерашнее. Я очень обидел тебя. Но я сгоряча сказал это, не подумав, я был не прав. Извини. Такого больше не повторится. Я тебя очень люблю.
- Всё в порядке, - прозвучал в трубке мамин голос. - Давай простим друг друга и забудем про этот случай. Я тоже тебя люблю, сынок.
И, когда Саша положил трубку, отец просто молча обнял его.
ГЛАВА 10. ПИСЬМО БАБУШКЕ
Несмотря на то, что Саша помирился с матерью, он всё равно ходил как в воду опущенный, переживал о чём-то.
- Ты не заболел? - спрашивал Никита Ростиславович и трогал его лоб. Но Саша не был болен.
Однажды, когда отец ушёл по делам, он достал из чемодана бумагу, ручку и стал писать письмо бабушке.
"Здравствуй, моя дорогая бабушка!
Я очень сильно соскучился. Как вы с дедом поживаете? Как ваше здоровье? Передавай деду огромный привет.
У меня всё нормально. Мы с отцом приехали в Ленинград по делам. Ты же знаешь, как я люблю этот город! Здесь какая-то особая, близкая моей душе романтика.
Мне каждую ночь снится наша
