Волею случая

До прибытия в Вильнюс ещё пятнадцать минут.
Нюра давно собрала вещи и сидела, задумчиво смотря в окно, высматривая огни приближающегося города. Соседи по плацкарту мирно спали, укачиваемые движением поезда и перестуком колес вагона.
Девушка решительно встала, вскинула баул на плечо, поправила косу и направилась в тамбур. Ей очень хотелось поторопить время и поезд.  

Тамбур обдал её смесью запахов дыма от топки, торфяных брикетов и жженой резины тормозных колодок. Нюра подошла к двери, задумчиво стала осматривать окрестности ночного города, скоро вокзал, и она пересядет на электричку на Калининград. Времени ещё предостаточно,  прибытие в двадцать два пятнадцать, а электричка без двадцати двенадцать.
Девушка задумалась, как она опять застанет врасплох бабушку, сколько претензий выслушает от нее, за то, что никогда не предупреждает о приезде, она улыбалась своим мыслям. Когда в тамбуре открылась дверь из вагона, она ожидающе оглянулась, надеясь увидеть проводницу, но в тамбур зашел средних лет мужчина с большой сумкой.
- Можно, смугляночка, я закурю? – по-доброму улыбаясь,  обратился он к ней.
Нюра кивнула ему одобрительно и вернулась к обозрению в окно, до боли знакомый пейзаж приближающегося вокзала, теперь было много света в ночном городе, и можно было рассмотреть всё до мелочей.
- Ну что, скоро дома? – услышала она вопрос мужчины.
- Почти, - отозвалась она, не поворачиваясь, - у меня в Вильнюсе пересадка.
- А я уже дома, - облегченно вздохнув, сказал собеседник, - а далеко тебе ещё?
Нюра повернулась к мужчине, он не вызывал опасений.
- Я до Черняховска еду.
- Далеко ещё, к родителям?
- Да, – слукавила Нюра, а зачем рассказывать всё первому встречному.
Разговор прервала зашедшая в тамбур  дородная проводница. Девушка   отошла от двери, пропуская её. Когда почувствовала, что её гладят по волосам, резко обернулась.
- Шикарная коса, не удержался, - виновато улыбаясь, оправдывался мужчина.
Нюра мило улыбнулась и отошла на шаг.
- Всё время мечтал о дочке, но жена одарила меня тремя сыновьями.
- На руках должен носить  жену, - отозвалась проводница, открывая дверь вагона.
В тамбур ворвался свежий воздух с оглушающим гудком  и мощным гулом тепловоза, а так же шум привокзальной городской суеты. Тормоза поезда огласили всех о торможении. Вызывая особенный трепет ожидания остановки.

Вот и поднята половица, обнажающая ступени вагона и перрон уже медленно отползал назад, вместе с ожидающими посадки людьми.

Остановка.
Нюра бегло сбежала на перрон, она была тут уже много раз, опьяняющее чувство свободы после вагона. В ногах ещё пульсировала качка, но она уверенно пошла в переход для выхода на вокзал.

Но её ждало большое разочарование у кассы. Оказывается, отменили ночную электричку на Калининград, она нервно теребила кончик косы и изучала табло с расписанием поездов и электричек, но, увы, первый поезд только в семь утра. Да и на проходящий поезд билеты продают только за час до прибытия.
Тряхнув головкой, она пошла в вокзальное кафе, перекусить, уж очень она любила тут купить пару сосисок, с обжигающей горчицей и черный литовский хлеб, которого нет нигде и ароматный кофе.

После пошла к киоскам, накупила много сувениров, в лавке с пряниками набрала разных сладостей на гостинцы, да и сама она не устоит он марципановых фигурок. Теперь времени у неё было много, она, немного посидев на скамеечке  в ночном парке у вокзала. Уверенно встала и пошла к автовокзалу.
Автовокзал встретил её не приветливо, холодные лица кассирш и опять нет возможности уехать раньше семи утра. Хмыкнув,  она вздохнула с сожалением, опять направилась к вокзалу. Ну что, ждать, значит, ждать.

Время тянулось мучительно долго, Нюра забросила попытку читать журнал, вышла из вокзала на перрон погулять. Любила она почему-то поезда, этот запах креозота и шпал, мерный и успокаивающий стук колес. На воздухе было лучше, чем в снующем людьми вокзале. Она уже далеко отошла от центра вокзала вдоль железной ограды, вот уже и ограда позади, закончился перрон, стало неудобно шагать по  щебню. Нюра увидела скамейку под фонарём и села, смотрела на проходящие мимо поезда, тут же суетились с вагонами тягачи, снуя туда сюда.

Тут к ней подошел молодой высокий парень и заговорил в приветливом тоне по- литовски.
- Извините, я вас не понимаю, - ответила она.
Парень сказал ей ещё что-то, лукаво подмигивая, и взглянув поверх её головы, кому-то кивнул.
Нюра напряглась, хотела оглянуться, но её схватили сзади за волосы. Сильно потянули назад, аж затрещала кожа, голова её запрокинулась, она увидела другого парня с пронзительным взглядом. Тот криво усмехаясь, наматывал её косу на верхнюю часть спинки скамейки. Первый парень  задрал ей футболку и грубо схватил за грудь, высвобождая её из бюстгальтера. Нюра стала отбиваться, как могла руками, закричала, зовя на помощь. Получила увесистую оплеуху по лицу и тут же в её губы впился слюнявым поцелуем второй.  Как ни странно, после удара по лицу, паника и страх улетучились, нахлынула ярость. Сдавленно мыча, от беспомощности и напряжения Нюра смогла оторвать от себя первого подонка, ещё и добавила ему ногой в живот. Привязанная к скамейке она была лишена свободы движений. Уцепилась второму рукой в глаза, получила ещё один удар по голове, и минуту времени, за это время ей получилось наполовину размотать косу. Когда первый подонок, с размаху двинул её в бок ногой, цедя что-то угрожающее ей сквозь зубы. Нюра содрогнулась от боли, второй уже бесцеремонно лапал её за грудь, рывком натянули  футболку ей на голову.  Она почувствовала, как сдирают с неё шорты, одной рукой уцепилась за пояс шорт, другой отбивалась от парней, стараясь нанести удары побольнее.  Тут зафиксировали её руку, заломили пальцы так, что она взвыла от боли, но грубые толчки потасовки помогли ей освободиться от привязи, коса отвязалась. Уверенно мотнув головой, она освободилась от футболки. Обе её руки держал  второй подонок, второй, сидя на её ногах, стягивал  шорты, когда раздался лязг  тормозов локомотива.
-  Оставьте девушку в покое, гады! – раздался басистый голос.
Нюра увидела подбегающего седого мужчину в кителе железнодорожника, тот оторвал от нее подонка и с силой швырнул его на землю, второй выпустил её руки.  Мужчина схватил Нюру за руку и её баул:
- Бегом в тягач, дочка, - потянул её за собой.
Ватные ноги девушки подгибались, одной рукой она держала шорты, но смогла добежать до маневрового локомотива. За спиной были слышны  возмущенные проклятия вслед им.
Железнодорожник почти силой впихнул Нюру на площадку тягача, и тот сразу тронулся с места. Её  пригласили в кабину, там истошно кричал голос из рации, ругая машиниста за остановку. За панелью управления стоял другой машинист, объясняя неожиданный форс-мажор.
- Садись, дочка,  больно? – усаживая на складной стульчик, седовласый мужчина заглядывал в лицо растрёпанной, ошарашенной девушки, - ничего, ничего, сейчас на сортировочной подхватим пару вагонов, тогда назад за другой партией мимо вокзала и высадим тебя, ээээ, горе горькое.
- Оставь её Иваныч, - отозвался второй машинист, - не до тебя ей сейчас, пусть в себя придет.
- И как таких тварей земля-то носит! - возмутился Иваныч и отошел от Нюры.
Она потрогала разбитую губу пальцами, попыталась рукой стереть кровь, подняла глаза на спины машинистов, полезла, поправила бюстгальтер и, обхватив голову руками, притихла.
- Плачет? – услышала она голос молодого машиниста.
- Нет вроде, - отозвался Иваныч.
Нюра посмотрела на спасителей.
К ней подошел молодой машинист с термосом и кружкой:
- Кофе будешь?
- Нет, - выдавила она из себя.
- Лёха, некогда, иди на смотровую, - приказал Иваныч.
- Как тебя зовут?
- Анна.
- Вот, Аня, поставлю тут, захочешь, пей. Выше нос!
Парень тут же выскочил из кабины тягача

Всё тело болело у Нюры и её трясло.
Она поднялась, встала рядом с Иванычем.
- Вас накажут за остановку, - тихо спросила она.
- Нет, дочка, но сама знаешь время по секундам рассчитано, расписание поездов и работа наша не терпит промедлений.
- Спасибо вам большое.
- Успокойся, дочка, всё нормально, не случилось беды! Ты куда путь держишь?
- В Черняховск, - вздохнула она.
- Надо же! – воскликнул Иваныч, - мы через час потянем товарняк в Гвардейск, поедешь с нами, или билеты куплены уже?
- Вот как раз и нет билетов, и до утра мне тут гулять, я с радостью поеду, если можно, - оживилась Нюра.
- Комфорта тут мало, дочка, но довезём, только сортировочная в Черняховске далеко от вокзала, придётся там высадить.
- Ничего, там мне всё знакомо, у меня дядя работает там сцепщиком.
Зашел Алексей.
- Ну и славно, вы уже разговариваете, - улыбнулся он.
- Аня поедет с нами гостей, до Черняховска.
- Отлично, уж тут её никто не обидит! Осматривайся Анечка.
- А до Пастухово-Нового можно, - спросила тихо Нюра, - мне туда надо, там бабушка моя живёт.
- Так это же ещё и лучше! Там без проблем притормозим на полустанке,  - улыбнулся ей Лёха.

Они стояли втроем у панели управления локомотивом, свет от дальнобойной фары освещал пути далеко вперед. Весело беседовали, смеялись. Пили кофе с пирогом. Нюра умылась, причесалась, кроме опухшей, разбитой губы на лице больше не было следов побоев. Выкрутится перед бабушкой. Машинисты не донимали неприятными вопросами, и к рации она уже привыкла, и не вздрагивала каждый раз от очередного сообщения.
Забрезжил рассвет, проехали Черняховск и вот дорогой сердцу Нюры полустанок приближается. Знакомый лес, знакомые окрестности.
- Ну, дочка, сейчас притормозим, сможешь соскочить? Остановка запрещена.
- Конечно, смогу!
Нюра с благодарностью смотрела на своих спасителей:
- Спасибо вам, большое!
- Беги, дочка, храни тебя Бог!

Нюра на ходу соскочила  с локомотива. Стояла и махала рукой, провожая тягач, пока тот не скрылся из виду.
После повернулась и пошла через лес домой к бабушке.