вас тут праздник, оказывается (камеры фиксируют аномалию небес). В таком случае, будто сообщили они, вот наши поздравления (небесное полотно чихает смертоносным огнем). Покончив с глухими деревнями, легион солдат приступил к следующему пункту своего плана. На очередь встали поселки. Они постучали шесть раз и вошли. И дьявол знает, что это значит, просто – Они постучали шесть раз.
Такая мысль, явно навязанная, пронеслась в голове у каждого жителя планеты первого сентября, все знают, что монстры стучатся, а потом нападают. Шесть раз. Сверкая своими фасеточными глазами и крепким экзоскелетом.
Весть о войне с месячным опозданием облетела мир, не готовый к ней. На деле всё оказалось не столь романтично, как в мечтах...
Я резко затормозила, задирая вверх подбородок. Цвет неба по-прежнему неизменен, никаких темно-бурых расползающихся жирных клякс. Вот и прекрасно.
Хлопнул по бедру мой SS, Sword of Survival или, если по-русски, Меч Выживания, напоминая о своём существовании. Напоминая о некой защищенности обладающего им. Бойцовский SS входит в экипировку школьника в обязательном порядке, когда учащийся находится за пределами городских стен (экипировку даже тех школьников, что не владеют навыками боя на ножах).
Меч, не смотря на то, что называется мечом, на самом деле просто очень длинный и довольно толстый нож с двусторонней заточкой. У него есть лишь короткая рукоять и непосредственно клинок. Хороший, надо сказать, клинок, из качественного материала. В дешевых клинках используется микронапыление, на пять-шесть порезов он очень даже неплох, правда, «колбаску» каждый день таким не порежешь, напыление сходит на нет. И всё, точи не точи, толку мало (если на заточку вообще время будет), мягкая и податливая сталь. А здесь качество наивысшего уровня.
Далее школьникам был дан выбор (демократия, ты ли это?): нож, либо фиксированный, либо складной. Большая часть выбрала складной, что вполне ожидаемо. Он легче за счет более короткой и тонкой режущей части (и заточка односторонняя), поэтому удобней складывается, а значит, не мешает при ходьбе. Очевидный минус, да, я считаю удобство сущим минусом, если на практике на школьника случится нападение вражеской фауны.
Что там? Тонкий клинок? Отлично, фауна напала, ученик использует базовый прием и бьет ей в грудную клетку (допустим, даже умудряется пробить кости или даже попасть в нужную точку, сердце) и вынимает нож. Чем меньше диаметр колюще-режущего, тем меньше диаметр нанесенной раны. Логично? Очень. Дыра от раны получается маленькой, на месте которой запросто может возникнуть тромб, закрывающий отверстие, и смертельной кровопотери не происходит. Гемостаз, он же процесс свертывания крови, никто не отменял. Но ученик доволен точностью своего удара, а вражеская единица умирать даже не собиралась, у нее еще достаточно сил, чтобы дать ответ. Обычно ответ происходит сразу.
Многие могут поспорить со мной, что если сделать много быстрых и точных ударов, то враг будет повержен даже тонким ножиком.
Увы, практика показывает, либо удары не такие уж точные и сильные, либо действовать нужно было быстрее, либо ухо/глаз/пятка зачесались. Панику, как гемостаз, никто не отменял. Внезапно проснувшийся синдром пацифиста никто не отменял (патологическая неспособность убивать в принципе путем всяческих исследований нашлась у 70% учащихся 96-го года рождения в России). Даже не знаю, радоваться ли такому результату, вроде столько добрых и хороших сверстников, а с другой стороны… скоро кончится учеба. А это значит автоматическое получение статуса: солдат. Это значит, что нас ждет фронт. Армия. Из пацифистов. Не смешно.
…О скорости стоит сказать отдельно. Помимо минуса в плюс удобства, возникает еще один минус. Складные ножи, компактные, не мешающие ходьбе. Чтобы убить или хотя бы ослабить нападающего, нужно сделать три действия: достать, открыть, ударить.
Имея фиксированный нож, я сделаю всего два действия: достать и ударить.
Разница отнюдь не смехотворна, когда доходит до самообороны. А ведь еще нужно вложить в удар как можно больше сил, вместо этого же ученик жмет кнопку открытия ножа. Пальцы имеют обыкновение неметь и скользить. Ножи имеют обыкновение падать в ноги. Дуга размаха имеет обыкновение применять не запланированную траекторию нанесения удара.
Знать, как бить не то же самое, что и уметь бить. Все знают, как. Все сдавали зачеты, но, опять же, бить соломенный, картонный, электронный и прочий муляж не то же самое, что бить настоящий живой организм. И никогда им не станет. Не забываем о пацифистах – ими считаются все, у кого по стобалльной шкале больше 65 баллов. У меня 10 баллов… на радость Отечеству, а Петрович, любя, называет латентным берсекером и уверен, что мои пятки не зачешутся. Хочу такую же уверенность.
Загвоздка в том, что низкий потенциал пацифизма не означает непомерное желание убивать в любое время суток. Не означает получение удовольствия от убийства. Мол, всё, без вариантов: ты ДОЛЖЕН ловить эйфорию. Никто никому не должен. Низкий балл - это сниженный, заглушенный или отсутствующий психологический и морально-нравственный барьер, при котором человек способен прервать чужую жизнь с меньшим ущербом для своей личности. Каждый может убить, даже который не может. Звучит коряво, но зато правда: ситуации порой не оставляют выбора, но не каждый сможет после этого акта оправиться, перестроиться, адаптироваться. Жить с этим.
Я перестала созерцать небо. Так же резко сорвалась с места, как и останавливалась, отгоняя мысли о том, что большинство учеников не умеют пользоваться SS на практике.
Если ткнуть лезвием клинка правде в глаза, то не умела бы и я, коль не встреча с ним. Он – головная боль, поток нравоучений и нотаций, опухоль всего тела, любитель ходить по краю пропасти закона, любитель странных миссий и, к сожалению, моё негласное Правительство. «Я – твоё Правительство», – говорит Петрович. «Кто назначил?» – спрашиваю я. «Сам себя не наречёшь, никто не наречёт», – получаю в ответ. С самооценкой там всё очень плохо, но не потому что низкая, отнюдь - взлетела она у него до небес.
Учебная дисциплина «Тактика и Стратегия» чередует теорию с практикой. После года лекций школьников стали перебрасывать на «природу» за городские стены на пару часов, каждый день второго года обучения. А большего нам и не дано, только десятый и одиннадцатый классы, скоростное обучение, далее выпускные экзамены и служба. Итог: ученики, не посещавшие дополнительные курсы по навыкам солдат в десятом классе, знают лишь минимальную теорию. Я не посещала. Я выполняла миссии, выданные «моим Правительством» и совсем не удивилась, когда в одиннадцатом классе он у всех классов стал вести практику за стенами.
Я дернула плечами, ранец за спиной подпрыгнул, бряцая содержимым.
Самое странное, на мой взгляд, из всех произошедших событий – природное исцеление. Безусловная уверенность, что мир поляжет в руинах, которые, если повезет, разгребут наши потомки через пару-тройку коленей, была у всех. Уверенность исчерпалась сразу после Переворота (юмореска от Вторженцев, вторая серия первого сезона). Так вот, соорудив прочный колпак мира, Правительство задумалось о сохранении оставшихся у человека земель, а также стало разрабатывать планы о восстановлении утерянных. Но эту обязанность с партии сняли, в чем и заключается юмор «второй серии».
Природа стала исцеляться самостоятельно, возвращая испоганенную цивилизацией девственность. И таки возвратила, но немного в ином виде. Глухие леса (в них даже войти трудно из-за «клапанов» растительности), идеальный ворс травного ковра, зеленеющие и цветущие луга, буйные дикие сады, разнообразие растительного мира выше всяких похвал. Зима, Западная Сибирь, однако, здравствуйте! Температура +30 на солнце, +28 в тени, джунгли, лианы, цветы, стрекозы с размахом крыла метр на полтора. Слепые, но с хорошим нюхом саблезубые кролики размером со слона. Фауна не отстает от флоры по разнообразию.
Вот только сама ли восстановилась? Нет. Счастливые и отъевшиеся под опекой партии ученые утверждают – зверьё в броне, что стучалось шесть раз и плевалось огненными шарами, лишь слабое звено, пешки в руках истинных Вторженцев. Они солдаты-исполнители, что отыграли свою роль в первом этапе войны, а экологическое восстановление – промежуточный этап между первым и вторым, который не наступил, но обязательно наступит.
Красиво. Не спорю. Басурмане постарались на славу, разрушили и тут же починили на свой вкус. Первичного осмотра достаточно для понимания – здесь жить нельзя. Природа таит молчаливую опасность в красивой обертке. Люди и не живут. Сбежались в кучу, отгородившись стенами. В Правительстве нет идиотов - клинических-то точно, ровно, как и гениев, но стены не самая новая и шикарная идея для защиты. Так почему же она сработала?..
Почему Вторжение, активно начавшееся, вдруг смолкло?
Есть сомнительный ответ: Саяны с нами как бы поздоровались. Закинули пробную удочку из солдат-пешек, чтобы проверить клёв, а потом остановили своё Вторжение на полупинке. Определенно, этим поведением они собирались припугнуть. И у них получилось – метод разрушения понятен и прост, чем и страшит. Но исцеление природы с затишьем – метод куда страннее. Или умнее? Сделать вид, что стены, возведенные вокруг городов, для них преграда… прекрасный ход, аплодирую стоя!
Ход Саянов - это как… нож, приставленный к горлу, одно резкое движение, и ты обезглавлен. Да-да, ты – Мир. Параллельный мир, в котором живут люди. Саяны, как утверждают ученые (почетная каста, просящая для своих исследований любые условия и получающая их тут же), главная разумная раса своего параллельного мира. Главная их особенность или даже главное преимущество перед людьми – магия. Она существует. Нейронная система в очередном тупике.
И-и-и, снова вопро-о-ос: а что им тогда мешает снести одним увесистым магическим ударом стены вместе с городами и людьми? Стереть в порошок, как и все деревни с поселками? Даже у людей, не владеющих магией, есть атомное оружие, способное уничтожить мир, неужели у Саянов нет магического аналога? Вторженцы не нападают. Что им мешает? Да ничего. Именно поэтому наш новый враг, безусловно, самый сильнейший враг и, неприятно признавать, умнейший.
…Место, где баобаб пустил свои корни, а кура-мама отложила кладку яиц, вскоре и правда показалось. Примерно через пятнадцать минут я покрыла обозначенное в задании расстояние, набрав бешеную скорость, как физическую, так и умственную. Покрыла и застыла, недоуменно хлопая глазами, на краю ущелья, чье дно терялось глубоко внизу. Так называемый баобаб, который на самом деле оказался кедром, действительно имел место быть.
Очередной раз проклиная Петровича, я маякнула о своем местонахождении и поставила ранец на каменистую поверхность у края пропасти. Её наличие все равно казалось странным, хотя я и знала, что тут будут камни, а не газон-ворс. Всего метр камней, а я уже чую подвох.
– Ничто не вечно, – тихо сказала я, мысленно призывая силы спокойствия и гармонии. – Ничто, мать твою, не вечно.
Достав Тонометр и закрепив его на поясе, я еле удержалась, чтобы не отхлебнуть из
