же ты, - с досадой сказал Толик, поднимаясь и направляясь в другой конец вагона, - Приятной ночи в обезьяннике.
Отойдя к самой дальней двери, Толик краем глаза заметил, как парень начал уныло собирать с пола вещи.
Вот и станция. Еще до полной остановки Толик заметил идущих вдоль платформы дежурную и полицейского, внимательно просматривающих каждый вагон подходящего состава. Поезд остановился. Толик вышел и дошел уже до конца платформы, когда, обернувшись, увидел, как те вытащили из вагона полуодетого парня. Он упирался и не хотел идти, усевшись на платформу.
«Не надо было оборачиваться», - с досадой подумал Толик.
Он знал - сейчас возникнет тот самый неподходящий момент. И он возник. Возник помимо его воли, и природа опять оказалась сильнее…
-Ты мудак! – закричал Толик во весь голос, подбегая и с размаха ударяя по щеке сидящего на платформе парня, - С матерью плохо! Куда ты рванул обкуренный среди ночи?! Ленка ей скорую вызвала!
Все трое, включая парня, недоуменно уставились на него. Толик знал, что главное сейчас – не дать им опомниться, и взволнованно заговорил, переводя взгляд с полицейского на дежурную и обратно:
-Отпустите его, с ним так бывает. Он долбанутый, в психдиспансере на учете состоит, его из-за этого в армию не взяли. Мать его жалко, у ней уже с сердцем плохо. Он не буйный, но ему нельзя ни пить, ни анашу курить - у него крыша едет. Отпустите ради матери…
Он нес что-то еще и видел, как переглядываются дежурная с полицейским.
-Где он живет? – перебил полицейский.
-Да тут, рядом, на Никулинской. Он мой сосед, вот мой паспорт…
Толик достал его из кармана и сунул в руки полицейского. Тот проверил и вопросительно посмотрел на дежурную. Та слегка досадливо поморщилась, брезгливо махнув рукой. Судя по всему, ей не нужна была лишняя проблема среди ночи.
-Доведешь его до дома? – строго спросил полицейский, возвращая паспорт.
-Конечно. Не сомневайтесь, - заверил Толик.
-Вставай, - грубо пихнул полицейский коленкой сидящего на платформе парня.
-Вставай, пошли, - рванул его за плечи Толик.
Парень медленно поднялся, и не застегивая джинсов, затянул ремень. Полицейский повел их к выходу.
-Пойду, чайник поставлю, приходи, - сказала ему вслед дежурная, направляясь в противоположную сторону, и добавила, - Сейчас приведут подарочек матери. Мой бы таким был, удушила бы своими руками.
Полицейский довел их до выхода и выпроводил, закрыв за ними дверь на ключ. Ребята молча прошли через подземный переход, и поднявшись наверх, посмотрели друг на друга. Взгляд парня постепенно обретал осмысленность.
-Спасибо тебе, - серьезно, с долей удивления, проговорил он, - Я, конечно, не знаю, кто из нас е...нутый, но спасибо…
Неожиданно парень громко расхохотался, даже загнувшись от смеха:
-Не… Ну как ты им тему задвинул, я тащусь. Он в психушке на учете состоит… Они аж ох…ели. Я сам ох…л. Откуда ты вообще-то такой взялся?
-Хорош базарить, - огрызнулся Толик и пошел по направлению к Никулинской улице.
-Погоди, - парень тронул его за рукав, заметив свет и какое-то движение около примыкающих к станции метро торговых модулей, - Я сейчас, не уходи.
Он убежал в ту сторону, а Толик закурил и уселся на низкий заборчик вокруг торгового центра. Скоро парень вернулся, неся в руках четыре банки пива.
-Давай, короче, за тебя, что ты меня выручил.
Толик равнодушно взял банку в руки.
-Пошли подальше, а то тут менты шарят, - сказал он, увлекая парня в сторону от освещенной дороги.
Они пересекли газон и уселись на валявшуюся около забора стройки какую-то железобетонную конструкцию. Почти одновременно «пшикнули» в руках открываемые ими банки.
-Как тебя звать-то? – спросил Толик, отхлебнув.
-Гена, а тебя?
-Толик.
Они пожали друг другу руки.
-Часто тебя так заносит? – поинтересовался Толик.
-С тобой бы так, тебя бы и не так еще занесло, - с вызовом ответил Гена, но тут же примирительно сбавил тон, - Ладно, проехали.
-Ну, я голяком на публике не бегал ни разу.
-Ты не подумай… Я тоже первый раз так. За..б в голову зашел – смогу или нет?
-Ну и как, проверил? – улыбнулся Толик.
-Сам же видел. Я б не это, так другое чего-нибудь сморозил. Меня распирало сегодня нормальность трахнуть. Пиз..ц мне настал полный.
Гена допил банку и открыл другую. Толик последовал его примеру.
-Что ж у тебя случилось-то такое?
-Кого е…т чужое горе? - огрызнулся Гена, но его глаза при этом сделались неподдельно грустными.
Некоторое время они молча прикладывались к банкам.
-Ну а все-таки? – настойчиво поинтересовался Толик.
-Ты что, в самом деле е..нутый? – пристально посмотрев на него, спросил Гена, - Тебя действительно это е..ёт? Чего ты мне в душу лезешь?! Ты в натуре такой душевный, да?!!!
Его голос с каждым словом набирал силу.
Толик сделал последний глоток и, отбросив в банку сторону, поднялся:
-Пошли.
-Куда?
-Я – домой, а ты – не знаю.
-А где мы вообще-то?
-На Юго-западной. А тебе куда надо было?
-А мне некуда, понял? – с вызовом сказал Гена.
-Что ты на меня-то орешь? Я, что ли, в этом виноват?
-А нех… в душу лезть. Без тебя тошно. Или, может, скажешь, что готов помочь? В натуре? Ну, помоги, помоги! Приюти на ночь - я тебе заплачу.
-Я не могу тебя взять, - твердо сказал Толик, - Я живу с мамой, и она этого не поймет. А тебе могу сказать на прощанье, что таким, как ты, нельзя ничего делать хорошего. Не в коня корм. Я старперов не люблю, потому, что у них все в мозгах застыло, но, судя по тебе, и среди нас мудаков хватает.
Толик повернулся и зашагал прочь. Возможно, он бы так и ушел, но, дойдя до освещенной улицы, все-таки обернулся.
Он увидел, как Гена, запрокинув далеко назад голову, сделал последний глоток из банки, и не удержав равновесия, свалился, оставшись лежать под забором. Борясь внутри сам с собой, Толик все-таки вернулся, и нагнувшись, стал поднимать его за плечи:
-Ты в натуре совсем долбанутый? Не май месяц. Если у тебя есть деньги, иди, ищи ночлег. Тут гостиница в трех остановках…
Он хотел сказать что-то еще, но замолчал, заметив, что Гена плачет. Плачет сильно, навзрыд, даже, наверное, не слыша его слов. Он лежал, уткнувшись лицом в согнутый локоть, куртка задралась, съехавшие джинсы обнажали часть спины с проглядывающей резинкой трусов, а плечи конвульсивно вздрагивали. Толик стоял над ним, смотрел и чувствовал, что неподходящий момент опять сработал, и сострадание к этому ощетинившемуся грубияну одолело его.
Толик резко поднял Гену за плечи с земли и усадил на железобетон, сев рядом с ним. Тот, продолжая рыдать, уткнулся ему в плечо. Толик ощутил его тепло, вдохнул запах волос и почувствовал вдруг такое сильное влечение, какое вряд ли испытывал к кому-либо раньше.
Толик хотел уйти, но что-то не отпускало его, и он не мог дать себе ответа - что? То ли желание прямо сейчас овладеть этим парнем, доставившим ему столько переживаний, и помимо его воли, возбудившим его, то ли еще что-то, чему он не мог дать себе объяснения. Он опять закурил и молча ждал, сам не зная чего.
Гена постепенно затих и задышал ровно. Он повернул голову и встретился взглядом с Толиком. На какое-то время они оба застыли, и Толик не мог сказать, сколько это длилось.
«Ты не любишь меня…» - вспомнилось ему.
И выражение глаз Гены при этих словах. Единственное, не похожее тогда на другие…
Гена потянулся к нему, положил на плечи руку, их лица соприкоснулись, а губы по обоюдному порыву слились в глубоком поцелуе. Сигарета выпала у Толика из пальцев. Наверное, он длился целую вечность, этот пьянящий поцелуй, и подчинял себе все – ощущения, чувства, разум.
Наконец, они оторвались друг от друга. Толик вновь достал сигареты, и слегка подрагивающая рука Гены тоже потянулась к пачке. Они молча закурили, и так же молча сидели, глядя каждый перед собой. Когда сигареты оказались докуренными, Толик молча встал, отошел метров сто на середину газона и достал из кармана телефон. Это мысль пришла ему в голову совершенно спонтанно. Еще минуту назад он даже не помышлял так поступить…
В тот вечер, год назад, он возвращался от родственников. Был такой же теплый день бабьего лета, и ему не захотелось нырять в метро. Толик решил дойти по бульварам до Пречистенки, чтобы потом сразу попасть на свою ветку, по пути насладившись прогулкой по исторической Москве, в которую его так редко забрасывала судьба из привычного спального района.
Возле ярко освещенного здания МХАТа толпился народ – было время вечернего спектакля.
Увлеченный в свое время Игорем Андреевичем выходами в театр, Толик приостановился посмотреть витрины. Одновременно он заметил нескольких человек у входа, держащих в руках билеты. Так делали всегда те, у кого они оказались лишними, и кто желал их кому-либо предложить. Толик подумал, что у него есть возможность посмотреть спектакль, но заколебался, поскольку это нарушало планы. Хотя - какие? Рассказать маме о том, чем его угостили родственники? Это он всегда успеет…
Его размышления прервала подошедшая энергичная девушка лет двадцати пяти, держащая в руках билеты.
-Молодой человек, вам билет нужен? – обратилась она к Толику.
Девушка была весьма миловидна: длинные распушенные волосы, чуть подведенные большие серые глаза, стройная фигура. В ее обращении и манерах не скользило никакого кокетства или желания познакомиться, а тон был чисто деловой.
Толик взглянул на билеты и ответил тоже по-деловому:
-У вас далековато. Подожду еще, предложения есть.
Девушка пожала плечами и отошла, а Толик стоял и все не мог решить, идти ли ему сегодня в театр?
Дело закончилось самым неожиданным образом. Когда на часах было уже без пяти семь и он склонился к мысли продолжить прерванный путь, девушка подошла опять, и оторвав второй билет, решительным жестом положила его к нему в нагрудный карман:
-Молодой человек, у меня все равно билет пропал, я вам его дарю.
В ее интонациях не было ни раздражения, ни обиды, ни упрека. Засунув билет, она повернулась, направляясь к входу в театр.
-Девушка, постойте…
Толик догнал ее и полез в карман:
-Ну зачем же так? Сколько я вам должен?
-Молодой человек, мне не нужны деньги за пропавший билет, я же вам сказала.
-Ну, а мне… - начал было Толик, но девушка перебила его:
-С этими мужчинами вечно одна морока. Если вы такой щедрый, пойдемте, возьмем бинокль и все увидим.
Она таким же решительным жестом присовокупила к лежащему в кармане его рубашки билету второй и вошла в театр. Толику ничего не оставалось, как пойти следом.
«Попал, - подумалось ему при этом, - Сняли».
Однако опасения его оказались напрасными. Девушка вела
