[b] При Омском танковом училище собрали абитуриентов со всего СибВО. Командование решило что чем каждому абитуриенту выдавать проездные до училища, в которое он хотел поступать и оплачивать ему командировочные, проще собрать всех в одном месте, провести вступительные экзамены и уже затем, поступивших отправлять к месту учёбы. Тем, кто действительно собирался стать кадровым военным, такое решение было даже немного на руку. Всё же сдавать экзамены при училищах было немного сложнее, экзаменационная комиссия более придирчиво относилась к тем, кого впоследствии эти же преподаватели будут обучать. Неприятно удивило это решение лишь тех, кто просто хотел «откосить» от службы месячишко, да прокатиться через полстраны на казённый кошт.
Ваське было это решение параллельно. С одной стороны, он действительно очень хотел стать офицером. А с другой… отмаявшись на КМБ, а затем пройдя «боевое крещение» в роте, которую окрестили в дивизии «маленьким дисбатом», ему просто очень хотелось хотя бы на недельку сменить обстановку.
Неприятности начались с самого написания рапорта. Улуча минутку, когда в канцелярии остался один командир роты, Васька постучался в дверь:
- Да!- Рявкнул гулким басом ротный. Васька отворил дверь, сделал пару шагов, и отрапортовал:
- Товарищ капитан! Разрешите обратиться!
- Чего тебе, боец?! В узбеки решил перекреститься?! Тоже сержантом хочешь стать?!
- Никак нет, товарищ капитан. Русский я. И сержантом не хочу.
- А чё так? Весь твой узбекский призыв, почти в полном составе, неделю меня достаёт. Все хотят в учебку. Если весь урюк, который они мне наобещали, в роте сложить, то вам на улице спать придётся!!!
- Я с Урала, товарищ капитан. Урюк у нас не растёт. А я хочу рапорт написать, на поступление в военное училище.
- А-а-ахренеть!!! Военный, ты с дуба гикнулся?! Иди служи! Через год придёшь!
- В таком случае, разрешите обратиться к начальнику штаба батальона, товарищ капитан!
- Упрямый значит? – Ротный заинтересованно взглянул на Ваську, затем заорал:- Дневальный!!! Старшину роты ко мне!!!- Затем опять оглядел с ног до головы своего бойца, предложил:- Ну что ж, тогда присаживайся, будущий коллега.
Через пару минут прибежал старшина, прапорщик Данилов.
- Вызывали, товарищ капитан?
- Проходи садись, Данилыч. Старшина, я смотрю у нас в роте, личный состав от безделья изнывает? И от того безделья, у них в головах всякие странные кунштюки появляются.
- Никак нет, товарищ капитан! Личный состав при деле, занимается по распорядку!
- Данилыч. Я не видел в распорядке дня пункта, о вытрахивании мозга командиру роты.
- А что случилось, товарищ капитан?
- Ладно старшина, об этом потом. Дай с бойцом разобраться.- Обратившись к Ваське, продолжил:- В общем так, боец. Согласно приказу командира дивизии, учебное подразделение для подготовки абитуриентов ВВКУ формируется через две недели. Вот к концу второй недели, если не передумаешь, то придёшь и мы с тобой напишем рапорт. И вместе с тобой отнесём его в штаб дивизии. Свободен!
Подождав пока за солдатом закроется дверь, ротный спросил:
- Ну и что мы с этим кадром делать будем, Данилыч?
- А что мы с ним сделать можем? Если рапорт не примешь, так он начштабу его отдаст. Кстати, и в приказе про это сказано, что военнослужащие пишут рапорта на имя начальника штаба дивизии, и подают его или непосредственным командирам, ИЛИ в штаб батальона или дивизии. Перепрыгнет через голову, и будешь ты свою майорскую звезду ещё год ждать.
- Ну а ты понимаешь, что если я сейчас у него рапорт приму, то все чуреки которые вчера жаждали стать сержантами, сразу же возмечтают стать офицерами? Ладно твои мордовские земляки, они и призывом старше, и никто не знает что они рапорта подали. А если я рапорт приму у пацана с их призыва, то все пятнадцать узбеков через две недели свалят в подготовительную группу. Плюс 6 твоих земляков. А начался дембель. И уже через 2 недели, нам с тобой некого будет в караул и наряды выставлять. В общем так, старшина. Пусть твоя мордва попрессуют его, чтоб глупости из башки вылетели.
- Не жалко мальчишку, Степан Ильич? Сломают ведь его «фазаны».
- Мне нас с тобой жалко. Я-то ещё ладно, не будет людей, я начальником караула перекантуюсь. А по столовой и во внутренний, ты ходить будешь вместе со взводными и во главе с замполитом. Кстати где он? Пни его ко мне, если встретишь. Ну а сломается если пацан… туда ему и дорога. А выдержит,- сам сопроводиловку напишу такую, что хоть сразу в Академию Генштаба без экзаменов примут.
Следующие десять дней, стали для Васьки сущим адом. Бить его особо не били. Во-первых по войскам шла очередная кампания «по борьбе с дедовщиной», и за любой синяк можно было угодить в дисбат. А бить без синяков, было удобно только того кто не сопротивлялся. Васька сопротивлялся. Озлобленно, словно зверёк загнанный в угол, он отбивался от нескольких «фазанов». А так как ему было по хрену на синяки, то в ход шло всё: кулаки, ремень, зубы. После трёх уроков «оборзевшего щегла», пятеро солдат отслуживших по году, щеголяли синяками на мордах, разной степени фиолетовости и размера. Ещё у двоих были сломаны носы. Досталось конечно и Ваське, ему сильно отбили почки или какие-то другие потроха, и от каждого резкого движения, его от паха до грудины пронзала резкая, дикая боль.
«Учителей» с разбитыми мордами, выставлять в наряд было никак нельзя. Так как на дивизионном разводе, заступающих в наряды и караулы осматривало дивизионное начальство. Старшина роты понял, что если «учёба» продлится теми же темпами, то дежурным по роте или столовой, он рискует заступить уже через неделю. Тактика «учёбы» сменилась. Стали давить «законными» методами.
Подшитый вечером на ХБ подворотничок, к утру волшебным образом испарялся. На утреннем осмотре Ваське объявлялись наряды вне очереди. Которые он дежурил с теми же «учителями». Все десять дней Васька практически не спал. В столовой, он так же «чудесным» образом оказывался за столом не со своим отделением, а в компании старослужащих. Соответственно все десять дней, он практически ничего не ел.
Уроженцы «солнечного Узбекистана», насмотревшись на Васькино «учение», благоразумно перестали доставать ротного. Даже трое земляков старшины, втихаря сходили к ротному и забрали свои рапорта.
Параллельно с Васькиным «учением» в роте стали происходить странные ЧП. Сначала 9 старослужащих, вместе с которыми обедал Васька, угодили в инфекционное отделение госпиталя с подозрением на дизентерию. После обеда, все девятеро не успев добежать до казармы, притулились за мусорными контейнерами, обдристав всё вокруг в радиусе десятка метров. Списали всё на сало присланное в посылке, которым угощались на обеде старослужашие.
Затем одного из самых «заслуженных учителей» укусил каракурт, прямо в постели. Откуда под простынёй, в казарме на третьем этаже, взялся ядовитый паук, выяснить не удалось.
В один из дней, сразу у десяти солдат и сержантов роты, появилась на шеях странная сыпь. Их на всякий случай также отправили в изолятор.
Апофеозом «странностей» стали взорвавшиеся «дембельские» сапоги замстаршины роты. Он первым из роты уходил в дембель, и вот во время прощания с сослуживцами, под марш «Прощание славянки» он пошёл строевым шагом, чеканя шаг…
Учитывая что замстаршины был уже практически гражданским человеком, и не желая вешать на роту ЧП, командир роты со старшиной засунули его в гражданскую больницу. Ступни врачи спасли, но дембель попал домой не скоро.
Прапорщик Данилов подошёл к двери канцелярии, постучался, и не дожидаясь ответа, вошёл.
- Разрешите, товарищ капитан?
- Вошёл уже. Опять что-то случилось?
Старшина постучал по столу:
- Тьфу, тьфу, тьфу. Пока ничего. Сегодня.
- Ну а чего тогда? Ну если уж пришёл, наливай чайку. Попьём.
- Не, спасибо товарищ капитан. Я уже неделю и пью и ем, только то, что из дома приношу. В сейфе храню.
- Чё это ты? Дизентерии боишься?
- И её тоже. Степан Ильич, когда там абитуриентов этих, собирать начнут?
- Да уже. Казарму им выделили, и уже из некоторых полков стали откомандировывать. А что?
- Это. Степан Ильич, рапорта земляков моих, выбросить можешь. Не хотят они уже поступать.
- Почему?
- Да сволочь этот, Башкирцев который, напугал их. На тумбочке он ночью стоял. А когда его сменили, он книжку забыл. Так пацаны с этой книжкой ко мне прибежали. От той книжонки я и сам в осадок выпал.
- Что за книжка-то?! Что ты кота за хвост тянешь?!
- «Яды растительного и животного происхождения» называется. Товарищ капитан, отправляй его нахер, быстрей! 19 человек на больничке уже! Не считая дембеля.
- Ты думаешь что это он всё закрутил?
- А кто??? Когда у нас ещё такое было? 20 человек, за 10 дней в госпитале?!
Желающих стать офицерами, с дивизии собралось немного. Всего 40 человек, из части с полуторатысячным личным составом. Видимо и в остальных подразделениях командиры были не в восторге от оттока военнослужащих. По сроку службы наблюдалось редкое единообразие. 37 человек отслужили по году. 1 человек отслужил полтора. Один уже должен был уехать домой, но написал сразу два рапорта. Один на поступление в ВВКУ, другой на сверхсрочную службу. Ну и Васька Башкирцев, отслуживший всего полгода.
Количество жаждущих защищать Родину уменьшилось вдвое в первый же день. Когда было объявлено, что после подготовки абитуриенты поедут не в места экзотические и обетованные, вроде Владивостока, Калининграда или Питера а в прославленный город Омск, находившийся всего в сутках езды, 15 человек сразу же позабирали рапорта и вернулись в части.
Ещё через день сразу трое отправились в госпиталь с дизухой. На улице буйствовала весна, и вместе с сиренью и черёмухой, в части пышным цветом расцветала эпидемия дизентерии. Поэтому дивизионное начальство, от греха подальше, и ради сохранения здоровья будущих коллег-офицеров, оставшихся абитуриентов заперло в одном из дальних учебных корпусов, со строжайшим приказом даже в курилку выползать пореже.
Замначштаба по физподготовке, которого назначили ответственным за процесс подготовки абитуриентов, появился в корпусе всего однажды. Назначил старшину Мамедова (того самого, который уже дома должен был быть) своим заместителем, пообещал что если кто совершит залёт, то до самого дембеля будет слезать с турника, только чтоб отдохнуть во время шестикилометрового маршброска, и исчез.
Чтоб не заморачиваться с доставкой абитуриентов в столовую и обратно, командование вновь поступило мудро. Так как учебный корпус предназначался и для проживания, в нём имелась и кухня с соответствующим инвентарём. А посему, будущим офицерам привезли сухпай и всяческие крупы и макароны, из расчёта на 20 человек и на месяц.
Прошаренные «фазаны», быстро сообразив что тушняк, сгуха и масло, это практически свободноконвертируемая валюта, шустро организовали обмен пары ящиков на водку. И вечером закатили шумный банкет, в честь приобщения к славной когорте «абитуры».
Посреди банкета, в чью-то светлую голову пришла гениальная мысль о несправедливости существующего миропорядка. Посовещавшись, они пришли к общему решению, что
Рязань,, она всякая.
И людоеды там у чились (чатся)
И начальника вроде сняли прямо с борта вертолёта, за то, что постоил на полигоне церковь
или не сняли
ну ничего, медведь досмотрит