сочли его менее выгодным для Руси, чем олегов договор.
“Прежде всего, мы замечаем, что договор Игоря не так выгоден для Руси, как был прежде договор Олегов; ясно виден перевес на стороне греков; в нем больше стеснений, ограничений для русских”
(С.М. Соловьёв “История России с древнейших времён”, кн. I, т. I, с. 112, М., 1993)
“Договор 944 г. был объявлен как обновление договора 911 г., но он содержит в себе ряд статей, менее выгодных для Руси, чем аналогичные статьи договора 911 г.”
(В.В. Мавродин “Образование древнерусского государства”, с. 238, Л., 1945)
“Русь вынуждена была отказаться от прежних своих преимуществ, между прочим должна была платить торговые пошлины и взять на себя ряд обязательств по отношению к грекам”
(Б.Д. Греков “Киевская Русь”, с. 458, Л., 1953)
“Он составлен от лица византийских царей, чувствующих себя победителями и поэтому диктующих свою волю побежденному русскому князю. Отсюда и плохо скрытый односторонний характер обязательств и директивный тон договора”
(М.И. Артамонов “История хазар”, с. 509, С.-Петербург, 2001)
Вот уж чего в принципе не могли византийские василевсы, так это диктовать свою волю Руси. Кишка тонка. Как бы они заставили князей выполнять то, что те не желали? Войной угрожать? Константинопольским политикам такое и в кошмарном сне не представлялось. Вторжение на территорию государства, чей военный потенциал заведомо превосходит византийский. А как снабжать воюющую армию через море? А южную границу оставить беззащитной перед нашествием мусульман? Тогда проще сразу покончить с собой. И если русы не боялись византийского воинства на землях империи, то тем более не испугаются, когда оно вдруг пожалует на Русь. Рабы из ромеев сразу же подешевеют. Византийские правители всегда старались избегать войны с Русью, в крайнем случае натравливали на неё кого-то другого, а сами оставались в стороне.
Единственно, чем они могли досадить северному соседу, так это время от времени не пускать русских купцов на свои рынки. Расплата наступала неотвратимо. После недавней кровавой бани ромеи вовсе не горели желанием вновь увидеть у своих берегов русский боевой флот. Включение в состав игорева посольства купцов чётко даёт понять, какие социальные группы на Руси были инициаторами и спонсорами морских походов на Византию. Любое государство защищает свои экономические интересы. Никаких сантиментов. “Чтобы заставить считаться с собой, надо было первому нанести удар и обнаружить готовность его повторить” (Г.Г. Литаврин “Византия, Болгария, Древняя Русь (IX-начало XII в.)”, ВБ, с. 56, С.-Петербург, 2000).
Однако высказывалось историками и такое мнение, что в игоревом договоре только исправлены прежние недостатки и учтены новые реалии.
“Думается, что в данном случае правы те историки <…> которые считают, что соглашение носило равноправный и обоюдовыгодный межгосударственный характер”
(А.Н. Сахаров “Дипломатия древней Руси. IX - первая половина Х в.”, с. 254, М.,1980)
“Договор 944 г. представляет собой развитие и уточнение положений договора 907/911 г., а не их отмену или пересмотр. В договоре отражены и новые политические реалии и учтен накопленный за 30 лет опыт взаимного общения <…> Никакого ущемления прав русских во всех названных “новшествах” усмотреть нельзя…”
(Г.Г. Литаврин “Византия, Болгария, Древняя Русь (IX-начало XII в.)”, ВБ, с. 82, 84, С.-Петербург, 2000)
Статья о беспошлинной торговле. В договоре Игоря её действительно нет, но её нет и в договоре Олега 911 года. Она присутствовала в предварительном соглашении с Византией, заключённом Олегом в 907 году. Лишь из страха пред войском, готовым ринуться на штурм Константинополя, ромеи согласились на чрезвычайно важную уступку: “… и да творять куплю, якоже имъ надобе, не платяче мыта ни в чемъ же” (Лаврентьевская летопись, РЛ, т. XII, с. 31, Рязань, 2001). Олег торопился не упустить шанс, бесцеремонно выкручивая руки припёртым к стене ромеям. Вырванная силой оружия уступка была слишком выгодна Руси, чтобы от неё отказываться. А Игорь тоже заключил предварительное соглашение, когда на Дунае принимал византийское посольство. Не из-за подарков же он остановил свой поход. Пока ромеи напуганы, пока не пришли в себя от страха, самое время диктовать условия мира.
Г.Г. Литаврин отмечает отсутствие статьи, обязывающей платить эту пошлину, а она, в случае утраты Русью своих привилегий, непременно должна была появиться:
“…если в договоре 944 г. нет упоминания об освобождении от пошлин, то не сказано там и о ее уплате, а между тем по формулярам византийско-итальянских договоров X-XII вв. данный пункт включался в них постоянно”
(Г.Г. Литаврин “Византия, Болгария, Древняя Русь (IX-начало XII в.)”, ВБ, с. 79, С.-Петербург, 2000)
Сказано совершенно ясно – беспошлинная торговля договором Игоря сохранялась и обеспечивалась. Русские купцы получили всё, чего добивались. Уточнялись или подправлялись условия реализации договорённостей. Раньше послам полагалось носить с собой печати золотые, а купцам – серебряные. Теперь же печати заменили на грамоты, так было удобнее и для Руси и для Византии – грамоты дешевле, информативнее и их труднее подделать. А главное, что это было сделано по требованию самого Игоря: “… ныне же увЪдЪлъ есть князь ваш…” (Лаврентьевская летопись, РЛ, т. XII, с. 47, Рязань, 2001).
“Да запрЪтитъ князь сломъ своимъ и приходящимъ Руси сде да не творять бещинья в селЪхъ, ни в странЪ нашей” (Там же) – совершенно законное требование, да и русский князь был заинтересован в пристойном поведении своих подданных. Не для того оба государства налаживали меж собой отношения, чтобы какие-то случайные люди всё в одночасье порушили. Князья вооружённой рукой отстаивали экономические интересы соотечественников, так и они пусть оценят заботу о них.
Вроде бы вводила ограничения такая статья: “Входяще же Русь в градъ, да не имЪють волости купити паволокъ, лише по 50 золотникъ” (Там же, с. 48). Русский купец мог приобрести шёлковых тканей не более чем на 50 номисм (золотых). В договоре Олега подобного ограничения не было, но вот византийские купцы имели право приобрести шелков всего лишь на 10 номисм (“Византийская книга Эпарха” (ПСИНЦВЕ), IV.2, с. 53, М., 1962). Тогда получается, что русские купцы даже получили весьма внушительные привилегии по сравнению с местными, византийскими. А что при Олеге торговля шёлком не регламентировалась, так просто русские тогда мало его покупали, а при Игоре, вот, разохотились. В империи вывоз шёлка всегда ограничивался (Г.Г. Литаврин “Византия, Болгария, Древняя Русь (IX-начало XII в.)”, ВБ, с. 79-80, С.-Петербург, 2000).
Некоторой уступкой со стороны князя Игоря можно бы считать выкуп ромеями своих пленных по 10 золотых за каждого (Лаврентьевская летопись, РЛ, т. XII, с. 49, Рязань, 2001). У Олега цена выкупа составляла 20 золотых (Там же, с. 35). Но Олег со своим войском подошёл к самому Константинополю, где в плен угодило множество ромеев. Ему было, что продавать. Игорь же закончил поход на Дунае и набрать пленников не успел, а во время первого похода на ладьях много было не увезти. Спорить о цене за пленных не имело смысла, потому что прибыль в любом случае невелика.
Регулировались розыск беглых рабов, наказания за преступления – это всё чисто рабочие вопросы. В договоре Олега русским рыбакам вменялось в обязанность помогать потерпевшим крушение византийским судам (Там же, с. 34), в игоревом договоре русов только робко просят не грабить попавших в беду ромеев: “… да не преобидять ея” (Там же, с. 50). Видимо, статью пришлось изменить, потому что реализовать её оказалось невозможно.
Статья о “КорсуньстЪй странЪ” разграничивала зоны влияния Руси и Византии в Причерноморье, было официально зафиксировано появление в тех краях русско-византийской границы. Предусматривалась совместная оборона от чёрных болгар, но при этом никаких военных обязательств на себя Русь не принимала, в союз с Византией не вступала и сражаться за чуждые интересы не собиралась. Русские князья, будучи здравомыслящими людьми, не спешили цивилизоваться, и не транжирили ресурсы страны ради сомнительных идей. В договоре Олега есть только разрешение русским воинам наниматься на службу к византийскому императору (Там же, с. 35), а у Игоря и того нет. Любые разговоры о русских военных операциях во исполнение каких-то никому не ведомых соглашений абсолютно беспредметны.
И.И. Срезневский высказал одну весьма правдоподобную догадку. Заключая договор, русские послы в Константинополе клялись по своему, русскому обычаю:
“А некрещеная Русь поглагають щиты своя и мечЪ своЪ наги, обручЪ своЪ и проча оружья, да кленутся о всемъ…”
(Там же, с. 52)
Русский обычай требовал клятвы на оружии, а ведь и при Олеге русы клялись “по закону языка нашего” (Там же, с. 36), то есть опять-таки на оружии. Следовательно, послы, в отличие от прочего люда, всегда входили в столицу империи вооружёнными (И.И. Срезневский “Договоры с греками” // ИОРЯС, т. III, с. 272, С.-Петербург, 1854).
А.Н. Сахаров настойчиво проводит мысль, что главной причиной русско-византийской войны будто бы явилась невыплата империей установленной дани (А.Н. Сахаров “Дипломатия древней Руси. IX - первая половина Х в.”, с. 227, М.,1980). При этом он ссылался на “Летописец Переяславля Суздальского”:
“Они же, яшсь по дань и смирищясь, и посла рядци укрепити миръ до скончаниа”
(Летописец Переславля Суздальского, ПСРЛ, т. XLI, с. 14, М., 1995)
Дань, конечно, неплохое подспорье, но она никогда не сравнится с выгодой, от налаженной внешней торговли. А война эту торговлю нарушила и никакая военная добыча не компенсирует убытки из-за невозможности полноценно торговать. Потому итогом войны и стал очередной торговый договор, заключённый “на вся лЪта, дондеже съяеть солнце и весь миръ стоитъ” (Лаврентьевская летопись, РЛ, т. XII, с. 46, Рязань, 2001), что означало – до первой серьёзной размолвки.
При внимательном рассмотрении договора князя Игоря не обнаруживается никаких уступок Византии по сравнению с олеговым договором. Торговые интересы Руси он защищал в полном объёме. В договор включены только статьи, подлежащие пересмотру или замене, а статьи из олегова договора, что не были упомянуты, продолжали действовать по-прежнему. И это была общая практика двусторонних отношений, потому что, например, договор Святослава оказался совсем небольшим (Там же, с. 71-72), потому что изменения для него потребовались минимальные.
III
После завершения переговоров межгосударственный договор полагалось официально утвердить. А Н. Сахаров обратил внимание на важное достижение древнерусской дипломатии, пока ещё мало оценённое историками:
“… впервые в истории древней Руси официальное императорское посольство появляется в Киеве <…> появление императорского посольства в другой стране – это не только рабочий момент выработки очередного межгосударственного соглашения, но и акт престижный <…> И все это не
