вели себя в разы приличнее: пиво не пили, семечки не грызли, — всем своим видом демонстрируя свою избранность и превосходство над толпой.
В стороне от ждущей халявы толпы, разливая в воздухе многодневное амбрэ, со штандартами разворованных и порезанных на иголки кораблей и с флагами ВМФ СССР, одетая в форму восемь, (что осталось то и носим) стояла большая группа ветеранов флота.
Неожиданно со стороны, к их толпе подошёл звеня увешанными, с головы до ног, медалями и значками, одетый в белую парадную форму раз, пожилой бородатый матрос с погонами главстаршины, он выпил предложенный ему стакан вина, и окинув орлиным взглядом собравшихся ветеранов, громко скомандовал:
— Экипа-а-а-ж, равняй-й-й-сь, смирно!! Товарищи ветераны холодной войны и флота Советского Союза, разрешите мне от имени командования российского черноморского флота и от себя лично, поздравить вас с 50-ти летием Средиземноморской эскадры и Днём военно-морского флота СССР. Ура товарищи!!
— Ур-а-а-а, ур-а-а-а-, ур-а-а-а, — вразнобой ответили ему ветераны и оторавшись, продолжили свой неспешный разговор.
— Наливай за праздник… За тех кто в море… Всё пропьём, но флот не опозорим… Мать их в грёб кто утоп — пусть далеко не плавают…
Лица у многих из них, несмотря на полученное поздравление и на выпитое спиртное, были нерадостные. От них ко мне с ветром и табачным дымом долетали недовольные реплики высказанные чуть ли не шепотом:» Зажрались.., забыли кому всем обязаны.., да если бы не мы.., сволочи жируют.., надо писать Путину он защитит.., нет надо собирать новый референдум и возвращать всё назад.., или ехать на Донбасс воевать за русский мир..,ты что идиот, хочешь пойти на компост, как Мурашко и компания? Пей водку и радуйся, что у нас хоть тут войны нет.., с херов мне радоваться, когда хату отжали?..Наливай…»
Особых поводов для радости действительно у ветеранов советского флота было немного, мало того, что их обманули с пенсиями и льготами, из-за которых они разосрались со своими украинскими родственниками и друзьями, став мировыми изгоями, так теперь благодаря «народному мэру» Чалому и новому Генеральному плану застройки города Севастополя, у них стали забирать почти всё, что они получили при Украине — гаражи, причалы, дачи и дома. Мало того, те квартиры, что они получили, им приватизировать не разрешили, а перевели в ведомственное жильё Черноморского флота.
«Украина давала, пришла Россия — забрала!»
Наивные севастопольские ветераны не понимают за своё счастье: выброшенные, после их смерти, на улицу из квартир их дети и внуки быстрее встанут на ноги и сами наконец-то начнут зарабатывать себе на квартиры. Могучая Россия не только обладает колоссальным сырьевым потенциалом, но и огромной территорией, где рабочих мест хватит на всех… Особенно на Севере.
Вокзал, чемодан, Магадан. Мой брат с семьёй несколько десятилетий там живёт и нормалёк. Не цветущая Украина конечно, но за неимением лучшего… Так, что ничего на Колыме страшного нет.
Места на гостевых трибунах стали заполняться руководителями и почётными гостями. К своему большому изумлению среди них я увидел нескольких своих знакомых по тем лихим девяностым, когда на руинах социализма, мы поднимали в Крыму дикое капиталистическое хозяйство. Конечно прошедшие года не прошли для них даром, но и всё же; если бы у меня хватило дури заорать во всю глотку «Вася», некоторые из новых хозяев жизни, повинуясь многолетнему въевшемуся в мозг инстинкту, заметались бы в поисках укромного места, куда можно было бы побырому скинуть напёрстки.
«Кручу, верчу обмануть хочу…»
Босяки всегда останутся босяками. Раньше раскручивали народ на напёрстки, теперь раскручивают на страны. Изменился масштаб, но не правила игры.
К микрофону подошёл кто-то в морской форме и стал поздравлять всех своих коллег, военнослужащих и гостей с праздником. Его вдохновлённая речь затянулась. Народ, ожидающий халявы, явно скучая стал сам себя веселить, кто-то рассказывал свежие анекдоты, кто-то пил пиво, кто-то что и покрепче, потянуло едким дымком марихуаны — праздник обещался, и без халявного салата оливье, быть весёлым. И в оправдании моих ожиданий со старых ржавых советских, (но под царским андреевским флагом) СКРов ахнули РБУшки и понеслось… Смешались в кучу кони люди, в нашем случае корабли, самолёты и вертолёты. Со всех видов оружия лупили в белый свет, как в копеечку. Хотя какая там копеечка: миллиарды — на потеху новым хозяевам жизни. Грустное зрелище, как сказал один крымский коммунист: «Убегали от одних олигархов, и не заметили, как прибежали к другим.»
Хотя почему грустное, вон там уже несколько бородачей расчистив себе место и собравшись в круг, что-то выкрикивая танцуют свой национальный танец. Немного в стороне несколько бомжей отплясывают краковяк в присядку, пытаясь таким нехитрым образом собрать себе на опохмел. В толпе шныряют карманники, а вездесущие путаны без всякого зазрения совести, пользуясь моментом, предлагают свою продажную любовь за недорого.
«Кричали женщины ура и в воздух чепчики бросали.»
Кстати, такого количества нищего и бездомного люда в Севастополе, я никогда не видел. Хорошо, что хоть мусорники прибрали с центра города. До этого, местные говорили, что крысы шныряли по улицам никого не боясь. Да, это я помню: крысы у нас на кораблях были проклятьем. Если забыл в кармане бушлата сухарь, сожрут вместе с карманом. Но в городе их в таком большом количестве точно не было.
Но и тем не менее… Вдалеке с кораблей, гремит в разнобой гимн города-героя Севастополя, а в парке пытаясь перекрыть какафонию звуков, «Прощанием Славянки», гремит музыкой сводный духовой оркестр и уже слышно, как изнурённый злосчастием, мордатый мичман-солист, с медалью «За возвращение Крыма» пробует силу своего голоса. Сейчас он вжарит, уважаемой публике, песню за Сталина.
Нет, но это выше моих сил, надо куда-то пойти пообедать. Забрав свой рюкзак у знакомого продавца, я по его совету затарившись у оптовика, самопальным фирменным крымским коньяком, решил съездить на Угольную, где у стенки стоит старая подводная лодка «Запорожье» экипажу, которой я в своё время дарил пару картин, в память о боевых службах и которые «освободители» мне так и не вернули.
По дороге к троллейбусной остановке, в парке, я подсел к одной смутно знакомой пожилой художнице, которая не смотря на праздник просиживала у мольберта без заказов. Посмотрев внимательно на меня она робко спросила:
— Нарисовать ваш портрет?
— Нарисуй только я могу рассчитаться с тобой коньяком. Если хочешь можем выпить за день флота СССР.
— За СССР? Забавный Вы однако ветеран.
— Какой есть. Ну так, что коллега — пить бум или как?
— Коллега? Батюшки-святы, да это же Лёха Данилов, а я-то думаю откуда мне знакомо Ваше лицо. Какими ветрами Вас занесло в наши палестины?
— На плэнер приехал, а у вас я смотрю всё в дыму, война в Крыму — не до искусства… Держи стакан… Ну… за искусство…
— Какое там искусство, — махнув стакан коньяка и закурив сигарету, мрачно сказала художница, — спустя три года после референдума я поняла, что российским властям были нужны только крымские земли, и они не собираются думать о населении полуострова. Я очень хотела вернуться в РФ. Мы радовались и ликовали. А сейчас в шоке!!! Севастопольцев поувольняли с рабочих мест. Понаехали с материка и отовсюду. Заняли рабочие места, как будто нас в Севастополе больше нет. Союз художников возглавил мичман, который имеет такое же отношение к искусству, как я к балету. Это мне напоминает тараканье нашествие, в Севтепоэнерго, где работал мой муж, теперь новый директор, также сменилось все руководство. Местные специалисты, кого не уволили, получают аж по 20 тысяч рублей, а понаехавшие из РФ обычные водители зарабатывают всего-то по 50 тысяч.
— Ладно, не ной — это ваши проблемы, никто вас силком не тянул. Давай на посошок и разбежались. Маринке Даниловой привет. Как она там, замуж не вышла?
— Не за кого. А так по прежнему — всё так же директорствует в галерее. Хотя поговаривают, что с нового года прикроют и её.
— Вот видишь — директор. А ты говоришь плохо живёте. Не раскисай.
— Лёха, как вы там на Украине?
— Как у нас в Украине? Зашибись. Давно живём почти, как при коммунизме. От скуки по безвизу ездим в Европу… И все поголовно ходим в белых штанах…
— Как в Рио?
— Точно.
— Не сердитесь на нас. Мы, как дети, поманили нас красивой конфеткой мы и соблазнились. А хочешь приходи сегодня вечером в наш дом офицеров.
— Зачем?
— Сегодня там в фойе будет экспресс выставка наших художников и концерт. Вот посмотри программку.
Я взял программку и небрежно пролистав её уже хотел вернуть её, когда моё внимание привлекла одна фамилия Татьяна Лайно — художественное чтение авторских стихов.
— Кто это, знаешь её? — ткнув пальцем в фамилию чтицы, спросил я свою собутыльницу.
— А, Медвеева, — махнула та рукой, — плагиаторша, графоманка, жена какого-то чинуши из правительства Севастополя. По творческому псевду не понятно, что за фря? Лайно оно и в Севастополе дерьмо. Хотя по молодости была редкой красоты баба, но и шлюха была редкая — королева Минки. Не отсасала только у памятника Нахимову, а так…
— Хорошо, — не дослушав её пьяный трёп, сказал я, — приду обязательно. Мужу привет.
— Ну, тогда до вечера.
3
Я решил на лодку сегодня не ехать. По той причине, что накануне в Крыму был полный blackout, троллейбусы по городу не ходили. Тратиться на маршрутку у меня не было никакого желания, и потому не торопясь я пошёл на улицу Ревякина, к своей знакомой, бывшей жене пасынка брата моей жены, которая не захотела возвращаться в Украину, а осталась жить в Севастополе. Уже несколько лет она ждала здесь обещанных Россией пряников небесных. Ждала, ждала, пока не дождалась. Кроме разовой раздачи на Новый год, бесплатного салата оливье и на Пасху пирогов с лопаты, больше никаких преференций от «освободителей» она не дождалась. Хорошо ещё, что с работы и с хаты не турнули.
Через полчаса, уставший томимый жаждой я добрёл до искомой улицы Ревякина. Внешний вид её меня не порадовал, кучи мусора и тротуары с ямами и дома с облупившимися фасадами явно видели лучшие дни. Они сейчас стали ещё хуже, чем были при Союзе, когда мы бегали сюда в самоход за вином и самогоном. Попадавшийся мне на встречу прохожие шли не поднимая головы, мрачно высматривали в тротуарах ямы и провалы колодцев с которых сами же и поснимали люки, (чтобы наркоманы не украли) сдали их на металлолом. Похоже, что сдали и все таблички с нумерацией домов. С грехом пополам я нашёл нужный мне дом. Позвонив хозяйке на работу, и узнав что она придёт поздно я нашёл спрятанный под крыльцом запасной ключ, открыл дверь и вошёл в пахнущий дерьмом и мочой дом. Этот стойкий запах преследовал меня с первой минуты моего визита в Крым. Как мне объяснили местные жители — из-за того, что вода и свет давались, новыми властями, крайне нерегулярно, забитая фекальными стоками канализация в Крыму практически не работала и естественные нужды население справляло где попало, иногда прямо посреди улицы, иногда под кустами, иногда в раковины.
