* * *
Старые ивы душераздирающе скрипели под порывами ветра и роняли пушистые серёжки на крыши домов. Кое-где по длинной улице светили фонари, но основная часть осиротевшей деревни с заходом солнца погрузилась в непроглядную темень.
Следуя инструкциям по технике безопасности о запрете тушения пожаров в тёмное время суток, во избежание травмирования людей и техники, под вечер с дымящегося болота улетели вертолёты с опустевшими водяными баками, уехали пожарные бригады. Вслед за ними потянулись прочь из деревни автобусы с настырными волонтёрами из Гринписа.
Протасовка опустела, однако, тишина и не думала наступать. Между старательно закрытыми дворами бродил сбитый с толку домашний скот: овцы, козы, свиньи, которых хозяевам пришлось выпустить на свободу и оставить одних на неопределённое время. Нагулявшиеся животные, не привыкшие спать под открытым небом, самостоятельно отыскивали родную калитку и, сбившись в кучку, тревожно блеяли, подзывая хозяев. Прекрасно себя чувствовали на вольном воздухе лишь куры, они превосходно проводили время в раскрытых огородах, разгребая прошлогодние грядки и кучи с навозом, а на ночь возвращались на насесты в распахнутых курятниках. Впрочем, к полуночи деревня все же погружалась в тишину: уставшая от голода и страха скотина засыпала на пороге сараев, возле закрытых дверей.
Первыми покинули свои дома изголодавшиеся собаки, убежав целой стаей в поисках пропитания, но остальные животные каждый вечер упорно возвращались к закрытым калиткам, и первый подземный толчок стал полнейшей неожиданностью для перепуганных животных. Деревня наполнилась звуками от топота беспокойных копыт: козы, овцы, куры, гуси одновременно блеяли, кудахтали, гоготали и в ужасе носились по узким проулкам, выбираясь на безопасное место.
Залитое днём водой из речки, ночью болото вдруг вскипело и выбросило в звёздное небо несколько горячих фонтанов, вперемешку с паром. Откуда-то из булькающего нутра затопленного торфяника рванули один за другим несколько ударов, похожих на взрывы, которые и открыли дорогу волнам раскалённой грязи.
Из многочисленных, но пока ещё небольших трещин на местах провалов в почве со свистом вырвался пар, перемешанный с пеплом, обжигающие хлопья тут же подхватил ветер и унёс в сторону лесных посадок за деревенские огороды, к заброшенным полям, покрытым сухим прошлогодним бурьяном и молодыми кустиками бузины и орешника. К счастью, в холодном весеннем воздухе пепел успел несколько остыть и нового пожара не случилось, растительность оказалась всего лишь густо припорошена серой массой. На самый первый, тонкий слой сверху сыпался щедрый пепельный дождь, и к утру заброшенное поле превратилось в пустыню с серыми барханами.
Самой Протасовке повезло гораздо меньше: потоки лавинообразной огнедышащей грязи выплеснулись из болота на асфальтовую дорогу, чуть приподнятую над проходящей рядом грунтовкой, резво скатились в противопожарную канаву, легко миновали преграду и неторопливо подобрались к заборам палисадников. Здесь поток грязи остановился. Болото слегка успокоилось. Оно по-прежнему бурлило и выбрасывало пар, комья земли, мелкие камни и невысокие струи мутной жидкости, но всё это оседало здесь же, возле провалов — стихия собиралась с силами.
Ближе к утру торфяные недра сотряслись под очередной серией частых взрывов.
От ощутимого колебания земли самые ветхие и старые дома в Протасовке на улице Старая Деревня почти полностью обрушились внутрь себя, даже в новом коттеджном посёлке, который находился в некотором отдалении, за огородами, стены пары-тройки жилых двухэтажных строений покрылись мелкими трещинами и начали осыпаться кирпичной крошкой, недостроенные здания дали длинные трещины по корпусам, разом развеяв по ветру деньги хозяев.
Серую пелену густого дыма, плавающего в утреннем тумане над болотом, прорезала вспышка огня, как будто от разряда молнии, а затем началась фантасмагория бьющих в небо фонтанов жидкости и густой грязи, словно открывшаяся топь твердо решила именно сегодня вычерпать себя без остатка.
Сухая земля по краям болота ломалась, целые пласты наползали друг на друга, формируя своеобразное жерло, внутри него над бурлящей поверхностью вырос громадный чёрный купол невообразимой высоты и с оглушительным грохотом разлетелся под давлением тонн пара в самой своей глубине. На его месте тут же надулся новый грязевой пузырь.
От создавшейся ударной волны в деревне повылетали стёкла, упали заборы, мощным потоком горячего воздуха, перемешанного с грязью, снесло крыши, удержавшиеся стены по окна увязли в захлестнувшем их раскалённом месиве, в котором тонули свиньи, козы, домашняя птица.
Свободное течение речки Протасовки оказалось перекрыто целыми горами земли, вылетевшей из болота. Вскоре над водой закурился парок, с одной и с другой стороны насыпи кверху брюшком всплывали окуньки, плотва, голавлики, а также лягушки — обитатели речки сварились заживо. К образовавшемуся перекрытию прибивались ветки, водоросли и новые трупики. Огненная грязь горячими потоками сливалась в разогретую воду Протасовки, размывала одну плотину и тут же создавала новую.
Очередной взрыв в глубоких недрах выбросил целую кучу камней и оборвал провода линии электропередач, заодно обвалив пару бетонных столбов, затем поднял в воздух километровую спираль пепла. Ночной ветер постарался распределить его поровну по всем поверхностям и неровностям окружающих болото территорий. Сухие балочные перекрытия, между стенами домов многострадальной деревни и ветки деревьев заполыхали, снизу неторопливыми огненными волнами накатывала новая волна грязи, уже вперемешку с раскалёнными до багрово-чёрного окраса лавовыми массами.
Старая Протасовка пылала. Из коттеджей нового посёлка, где люди до сих пор оставались, ввиду удалённости от болота и спасались от задымления современными мощными кондиционерами, выезжали машины — остатки жителей посёлка предпочли переждать катастрофу у каких-нибудь родственников, подальше отсюда.
На рассвете два вертолёта МЧС с осторожностью приблизились на безопасное расстояние к пепельному облаку с подветренной стороны, оценили масштаб экологического бедствия и развернулись обратно к военной базе, замаскированной среди мачтовых стволов соснового бора, рядом со станцией Серебрянка, на отрезке железной дороги в направлении Загорновска.
Жители города Протасовичи, до смерти перепуганные многократным колебанием пола под ногами, зловещим гулом, взрывами и необъяснимым заревом в ночном небе, без устали набирали номер 112 на своих мобильниках, отправляли запросы на сайте Единой Службы Спасения, но ничего определённого они не услышали. Звонки перенаправлялись на автоатветчик, который терпеливо объяснял, что возбуждена экологическая проверка природного ресурса в районе реки Протасовки. Полученные на телефоны сообщения от МЧС сообщили абонентам о привычном оранжевом уровне опасности, советовали быть осторожнее на дорогах, соблюдать дистанцию, не стоять под рекламными щитами, а лучше всего не покидать своих домов.
Презрев прогнозы по умеренному нарастанию потенциала угрозы, люди запирали квартиры и стремились прочь из города. К девяти часам утра на протяжении практически всех ста километров в направлении к Загорновску дорога оказалась полностью перекрыта автомобильной пробкой, раньше такое столпотворение случалось лишь под Первомайские праздники, под Новый Год и на Пасху, когда на несколько праздничных дней в родные места устремлялись жители крупных городов из разных областей. Железнодорожный вокзал быстро наполнялся беженцами, электрички отправлялись набитые битком.
К семи часам утра город Протасовичи занял оборону от нашествия раскалённой грязи и лавы: зелёные армейские грузовики подвозили землю, трактора служб ЖКХ большими ковшами формировали плотную насыпь, пожарные расчёты поливали водой наползающую на территорию города страшную лавину, остывая, чёрная масса превращалась в камень, который укреплял оградительные сооружения. Солдаты-срочники из ближайших военных частей без устали махали лопатами, помогая экскаваторам и укрепляя дамбу мешками с песком. Смертоносные потоки задерживались на какое-то время, постепенно остывая в холодном весеннем воздухе, но новый подземный грохот опасно увеличил проломы в земле, взметнул в воздух новую порцию камней и пепла, за ними выплеснулись ещё более горячие волны лавы.
Отовсюду стал виден столб вихрящегося пепла. На окрестности болота, в том числе и на город сыпались мелкие камни, частички пемзы, янтарными брызгами разлетались горошины мумиё. Под напором внутреннего подземного давления багровое покрывало расползалось во все стороны от болота, к десяти утра деревня Протасовка, и новый коттеджный посёлок превратились в руины и почти полностью оказались засыпаны пеплом и камнями.
Странной волею случая поток лавовой массы оставил нетронутым одинокий бревенчатый дом, давно уже нежилой, ночью с него лишь сорвало крышу и выбило стекла, но потолочные перекрытия остались целыми и почти не сгорели. Тёмным островком возвышался домишко над обтекающими его огненными волнами…
* * *
Серёжка с интересом взвесил в ладони тяжёлый серебряный перстень…
Несмотря на дым, занятия в школе не отменяли. Собираясь рано утром, он обнаружил, что его носки не лежат на привычном месте, на компьютерном столе, а ведь вчера, вернувшись с занятий, он своими руками их туда аккуратно пристроил. Совершенно чистые, кстати, носки — один день всего проходил в них и собирался постирать в выходные, после школьной недели. Сам. В тазике. Стиральная машина-то сломана. Ирина заявила, что стирать руками их с Денисом носки и трусы она не намерена, так что пока не поставили новую стиралку каждый день приходилось возиться с мылом, а чистое бельё расходовать экономно. Значит, носки свалились куда-то, когда он вчера наводил в комнате никому не нужный порядок, вынужденный подчиняться чьим-то капризам.
Серёжка только чуть-чуть отодвинул свой диван
: что же станет с Сережей? Да и Зайде... Ведь она просто разуверилась в людях. Ей всю жизнь попадались подонки и она больше не может, не решается кому-то доверять.
Спасибо
