рассказывал официантке что-то интересное.
- Вот, поглядите на этого покорителя дамских сердец, - она кивнула в его сторону. - Так у него здесь две постоянные дамы: одна дневная, другая - ночная. А по вечерам он со всеми, кто танцует на дискотеке.
Дина обрадовалась, когда Вероника, любезно исполнив роль гида, не дожидаясь ее, откланялась:
- Пойду, отдохну, почитаю. Вечером зрелищное мероприятие
Она ушла, перекатываясь на коротких толстых ножках. Дина ушла следом за ней. Хотелось побыть одной, самостоятельно осмотреться и вообще не быть связанной чужими интересами. На отдыхе главное - независимость.
Трехэтажное здание пансионата пряталось в зелени берез, лип и сосен. Много прогулочных тропинок, липовые аллеи с лавочками. Клумбы ярких летних цветов радовали глаз. Дина нашла уединенную лавочку под белоствольной березой - прекрасное место для чтения. В последующие дни в ресторан приходила позже, чтобы не сталкиваться с Вероникой. Много гуляла. Читала. Такой жизни ей хватило на два дня. Захотелось общения. Дина вышла на главную аллею. Где-то мелькала Вероника. Всегда нарядно одетая, выделявшаяся своими нарядами среди других женщин. Дина присоединилась к ней, и вскоре услышала то, что меньше всего хотелось - откровений. По жизни знала, что об откровенности часто в последствии сожалеют, стыдятся ее.
- Вы знаете, Дина, мне надоела такая жизнь, - признав в Дине подругу разоткровенничалась Вероника. Они сидели после обеда на липовой аллее. День стоял по-настоящему тихий, летний. Солнышко пригревало сквозь ажурную тень.
- Я живу с семьей сына. У меня два внука первоклассники. Квартира у меня большая 4х-комнатная, очень удобная, доставшаяся от умершего мужа-генерала. После ремонта сын сделал из холла комнатку для меня. Там мои вещи, дорогие мне, мои мир, моя жизнь, книги, альбомы с фотографиями, мои воспоминания. С невесткой у нас спокойные, рациональные отношения. Но меня так часто посылают отдыхать и оздоравливаться. В год до 3-4 раз, что я в своем доме чувствую себя гостьей. Я так рада, когда мне удается несколько месяцев подряд пожить в своей комнатке. Я пробовала объясниться с сыном, но он меня не понял. Мне предложили путевку в более престижный санаторий.
Она помолчала, вздохнула:
- Надо признать, что наступило время, когда я стала в тягость молодым. А если заболею, да тяжело, отправят в больницу, дом престарелых. Мы с мужем правильно воспитали сына, но он делает все, что считает невестка. Я никуда не вмешиваюсь. Внуки далеки от меня. Сначала няни, сейчас репетиторы, кружки. У невестки часто бывают гости, но меня не приглашают, она считает, что гости мне не могут быть интересны и могут меня утомить.
- Да, богатые тоже плачут, -она улыбнулась. Жил бы муж – такого не потерпел.
Что я могла сказать, посоветовать ей. В чужую семью лучше не вмешиваться, можешь навредить.
- Я иногда пересекаюсь в санаториях с такими же «любимыми» матерями, проходящими лечение по 2-3 раза в году. Редко, кто гордится такой заботой. А в этих санаториях и пансионатах завязываются курортные романы. Женщины надеются, обманываются, страдают. Мужчина здесь на вес золота. Любого возраста. Отрываются по полной. Гуляют, влюбляются, забывают про семьи. Вспоминают молодость. Я услышала со стороны танцплощадки знакомые ритмы. Мне захотелось потанцевать.
- Сейчас танцуют совсем по-другому, чем раньше нам можно только смотреть. – сказала Вероника.
Тянуло запахом жасмина. Танцевальная площадка вся сверкала мигающими в такт музыке лампочками, многие девушки в минимуме одежды в маечках на узких бретельках и коротких нарядных юбках, призывно сверкали еще не совсем загорелые ножки танцевала в основном молодежь, парами. Молча. Движения партнеров простые, объединены одним ритмом, но каждая пара танцевала по-своему. Очень эмоционально, страстно, некоторые пары излишне откровенно. Вероника права - интересно необычайно.
Среди танцующих я увидела знакомого мужчину в белом, соседа по столовой. Он танцевал ритмично, его движения не лишены изящества, были выверены и точны, наполнены, казалось бы, еле сдерживаемой страстью. Его партнерша – молоденькая девушка - легко следовала за ним, повторяя его движения. Ее короткая юбчонка вздымалась над длинными ногами. Они были вместе, и в тоже время чувствовалась грань, отделявшая их. Когда танец окончился, он подошел к нам.
- Ну наконец-то и вы соблазнились, сказал он, обращаясь ко мне. Будете танцевать?
- Да нет. Я вижу такое впервые.
Он засмеялся, обнажая прокуренные зубы.
- Это импровизация на темы латиноамериканских танцев. Это - Хастл. Становится все более популярным как за границей, так и у нас. Самый простой в движениях, модный, дискотечный, простой в освоении.
Он с удовольствием объяснял нам, стараясь убедить и заинтересовать.
- Так танцевали африканские рабы. Танцевали так, как будто были одни и на них никто не смотрел. Эмоционально, откровенно страстно. Еще Бернард Шоу говорил, что танец – это вертикальное выражение горизонтального желания.
– Тьфу, опять секс! Только о нем можно и говорить, - возмутилась Вероника и отошла к приятельнице. Николай Сергеевич, не обращая внимания продолжал:
- Сейчас по России открыто много школ по освоению латиноамериканских танцев, проводятся конкурсы и по телевидению. Я как раз преподаю в одной из школ в Москве, так что пользуйтесь случаем. Обучаю бесплатно, - он заинтересованно смотрел на Дину.
- Надо сказать, что эти танцы любили танцевать и белые люди, только делали это более сдержанно.
В это время его пригласили танцевать:
- Николай, скоро кончится наша музыка, - юная белокурая девушка Маша тянула его на танцплощадку. Эта пара смотрелась очень красиво. Оба в белом. Они выделялись среди танцующих. Мужчина начинал движение, а девушка его развивала и украшала. Не было ни строгих привычных схем, заученных движений. Только музыка, он и она. Неповторимая история, наполненная сильными эмоциями и переживаниями и целиком зависящая от них.
Дина почувствовала себя возрастной дамой, поняла, что у нее нет того юного задора, нет тех чувств. И она так далека от их проявления. Ей расхотелось танцевать вообще.
- Подождем, скоро будет и вальс, и танго, - сказала вновь подошедшая Вероника. Но Дина утащила ее с танцплощадки
- Проводите меня. Могу заблудится.
Среди танцующих не было никого, кто мог бы ее заинтересовать. Ночь была лунная. В номере светло, как днем. Спалось в эту ночь плохо. Ей вспомнился фильм «Грязные танцы» и финальный, очень непосредственный и красивый танец Патрика Суэйзи и Дженифер Грэй. То, что она видела сегодня казалось дешевой подделкой. Дине захотелось домой. Наутро, она чуть не опоздала к завтраку и очень удивилась, когда к ней у ресторана подошел Николай Сергеевич.
- Зря вы ушли. Мне так хотелось потанцевать с вами вальс. Дина пожала плечами. Он почувствовал ее настроение
- Вы так молоды душой, так не растрачены. Стоит вам только захотеть, и мы станцевали бы хастл не хуже, а много лучше. У меня глаз алмаз - иная старается, а чувств– нет, как ледышка. В хастле важен темперамент. А Вы его зря сдерживаете.
Дине были неприятны его слова, словно он подглядывал за ней в щелку. С тех пор она встречала его везде. Он галантно раскланивался, пытался заговорить с ней, приглашал потанцевать.
Дина любила танцевать и не стала себе отказывать в этом удовольствии. На танцплощадке Николай, увидев ее, попросил подарить ему этот вечер. Ее молчание он расценил как согласие.
С того вечера они свободное время часто проводили вместе. Вместе танцевали, гуляли, читали. Николай не был героем ее романа, а она была ему просто симпатична. Дина привыкала к нему и в танцах все меньше была стеснительна.
Николай оказался интересным собеседником. Единственное, что настораживало Дину это его изучающий прищур глаз, который она ловила на себе. Николай при всяком удобном случае подчеркивал, что чувствует себя одиноким. И довольно откровенно намекал на продолжение знакомства в Москве.
К концу пребывания в пансионате он попросил у нее адрес и телефон. А в последний вечер Дина позволила себе, чтобы он ее обнял и поцеловал. При этом она ничего не почувствовала, а холод и влажность его губ ее неприятно поразила. Николай был в ударе, захлебывался, смеялся и шутил от переполнявших его чувств.
- Я так благодарен судьбе, что познакомился с тобой Диночка, - не раз повторял он, целуя ей руку во время возвращения в город.
Ну что ж думала она может это и есть моё счастье. В мои то годы выбирать не приходится. Николай держал ее руку в своей и все говорил и говорил о чувствах, которые испытывает к ней, когда же автобус вырулил к встречающим, он спокойно попрощался с ней и со словами:
- Мне было очень приятно познакомиться с вами, - вышел из автобуса навстречу встречавшей его женщине, взял ее под руку, и они ушли
Никого не замечая, Николай даже не оглянулся на Дину. Дина едва сдержалась и, если бы не встречавшая ее дочь, расплакалась бы.
Не смотря на эту ситуацию, по возвращении из пансионата, Дина изменилась, повеселела, стала прежней: живой и кокетливой. Теперь не могла сидеть дома и попросилась работать в магазин - продавать цветы. Работала с радостью, у нее появились свои покупатели, много знакомых мужчин, ожидающих ее внимания. Но они были не интересны ей. Она словно кого-то ждала.
Прошел год. Однажды, в магазин пришел представительный иностранец. Он все ходил по магазину, ко всему присматривался. Дина отпускала только что сделанные букеты для юбилея. А когда магазин опустел, он отобрал красивые красные розы для громадного букета и, протягивая ей, неожиданно сказал:
- Пойдем домой, Динушка. Нас заждались Сима и Семен. Прости меня, если можешь. Его глаза светились любовью, и в них вспыхивали задорные искорки, которые она наконец-то узнала. Григорий властно прижал Дину к себе.
И она покорилась сладостно и счастливо. Прежние чувства страсти и любви горели все ярче.
- Да, мы еще продолжим свой танец любви - повторила Дина.
До конца дней своих они были счастливы.
о Вам огромное.
