«Справка об окончании пути».
Неприкаянный охранник; так, обычный коридор.
Утомлённый ожиданьем спотыкался разговор.
Танцевало раздраженье на упитанный обед,
На зависшую программу, на блатных горячий след…
Потихоньку продвигались; время, люди и дела.
Ох, в каком же государстве, мать родная родила!
Лица, всё-таки, менялись, уходили, возвращались;
И замкнув круговорот, словно дети удивлялись!
Вот, в одной из перемен, новая ползёт фигура;
Может нищий, может бомж, и, оно… Запаха плывёт фактура!
Невозможно разобрать, женщина всего скорее…
Неопознанный объект - очередь косит немея!
Церемонии летят, место у дверей надежно:
Что-то все сказать хотят, давит запахом безбожно…
Кто-то просто отвернулся, кто-то подобрал сапожки.
Кто вонзил свой острый взгляд: вид как у сиамской кошки!
Бог судья! Я ж, только зритель.
Сам виновен сотни раз!
Вы хотите ль, не хотите ль,
Но дослушайте рассказ!
Сумка – рыночный баул: из него на стол бумаги.
И они всё говорят, что терзают передряги…
Вдруг из вороха, иль пачки, тот осенний мертвый лист
Выскользнув, не закружился: просто точкой рухнул вниз…
Наклонился, поднял, отдал, вышел мыслью ободрён:
"Как же это хорошо, что на розовой бумажке не моё стоит ФИО".
Осень 2010г. |