Давно все люди говорят и пишут,
Что Бог Адама создал первым …
Но то не так, первой была Ева!
Не верите? Сейчас об этом расскажу.
Однажды, Господь сидел в своих божественных чертогах,
На кресле, сотканном из мягких облаков,
А рядом с ним стояли, головы понурив, молчаливо:
Ангелы, архангелы, и сонм божественных рабов.
Господь, в скучающем безмолвии своём,
Совсем уж было рассердился - на молчащих,
Но тут мыслишка вдруг одна пришла -
Негаданно, нежданно, и он приободрился.
Чем время попусту терять и в пустоте
Космической томиться, решил он Космос украшать,
Как мы на Новый год гирлянды вешаем на ёлку,
Игрушки разные, и яркую звезду ей на макушку.
Не сомневаясь более ни в чём, он поднял голову:
Иии… Твердь земную создал он, и Небо тоже создал.
Затем, рассыпал веером он Звёзды,
И Солнце яркое, и бледную Луну он тоже создал.
И птах небесных, и зверей не счесть,
Потом, подумав, ещё решил добавить:
Реки, Океаны и Моря, и раскидал он их по тверди,
А посмотрев на создание своё, сказал: «Это хорошо!»
И заселил ОН просторы водные различной рыбой,
И, конечно ж, разным морским зверем заселил,
И дух святой вселил он в произведения свои,
И всё вокруг ожило, задышало, и заразмножалось.
Любуясь делом рук своих и восхищаясь,
Он, после каждого заделья говорил:
«О, как прекрасно то, что создал я,
Но чего-то не хватает всё ж вокруг меня!»
И понял он: чтобы в созданном им Мире
Всё гармонично было и прекрасно,
Надо сотворить ещё что-нибудь такое… такое,
Что прекраснее того, что создал он, и ему подвластно.
В задумчивости перетирал рукой он глину и…
О чудо!! Нечаянно он Женщину из глины сотворил
Для полной красоты окружающей его Вселенной!
И была она не только хороша, а божественно красивой!
Вначале Женевьевой ОН её назвал,
Потом, ещё немножечко подумал,
В затылке почесал, и сам себе сказал:
«Уж слишком я мудро ЕЁ назвал, надо бы попроще».
Два имени в имени её так и выпирают:
Жена… Ева… Женевьева…
Нет, так дело вовсе не пойдёт.
Пусть будет ЕВА, наконец, решился он.
Пусть будет она просто Евой - женщиной,
Прекрасной, как луч утренней зари!
А уж женою она станет, верной иль неверной,
Посмотрим, подождём, ведь это её первые шаги.
Раздумья кончились: «Да будет так!» - сказал Господь,
И пред ним предстала Ева в совершенном неглиже.
«Ооо, какое чудо смог нечаянно я сотворить!» -
Воскликнул Бог, любуясь Женщиной, стоящей перед ним.
Продолжая любоваться ею, он всё шептал:
«Вот уж точно, с ней попал в десятку я.
И МИР, вокруг неё, такой прекрасный,
Уж точно, сотворил я вроде бы, шутя, но не напрасно!»
Как только Женщина пришла в себя немного:
Осмотрелась чуточку вокруг, зевнула,
На Создателя стрельнула карим глазом,
И, капризно брови изогнув, сразу упрекнула:
Ты, Господи, прости, но прежде, чем меня создать,
Об удобствах для меня б подумал…
Каки… таки… - Бог даже заикаться стал,
Услышав от неё, обидные для слуха выраженья.
Какие, такие удобства должен я тебе создать,
Скажи на милость. Я, вроде бы, и так старался,
Смотри, даже пот льёт с моего лица,
Хотя… на пользу то - дождём он на землю изольётся.
А ты подумай батюшка сначала, поразмысли,
Не могу ж я голой, какой ты меня измыслил,
Средь всякого зверья и птиц шататься,
Мне ж надо чем-то прикрываться от нескромных взглядов их.
Для начала… пальмы вырасти, чтоб листьями
Могла я прикрываться… и не одну, а много.
И украшенья разные - в уши, в нос и на пупок подвески,
Красота, батюшка, должна красоту и украшать!
Постой, постой… Бог даже как-то растерялся,
А звёзды, а сады, а солнце и луна на небе,
Разве ж то не красота?! Я ж создал всё,
Лишь только для тебя одной на свете!
Красота, то красота, да красота-то всё чужая,
А мне нужна лишь красота моя,
Ну…, если ты настаиваешь, прости меня,
Женщина вздохнула… то и красота иная.
Чёрт знает, что! - Бог страшно возмутился,
Ты, может быть, ещё потребуешь чего,
Так говори, не бойся и, сдержав свой гнев,
Добавил: «Ладно, уж, давай проси».
А как же, Господи, мне много чего нужно:
Желателен верблюд мне персональный,
С погонщиком - ладным, стройным и красивым.
И водопад, чтоб по утрам и вечерам в нём полоскаться.
И муж покладистый, богатый, неревнивый,
Для продолженья рода моего и воспитания потомства.
Чтоб был тот муж всегда ручной,
Чтоб ласковый он был и... конечно ж, добрый малый.
Господь хотел уж было уши зажимать,
Чтоб хоть немного отдохнуть от просьб и отдышаться,
Но женщина, то есть, Ева, продолжала всё
Перечислять, и добавлять и добавлять…
Чтоб любил меня всегда он, а не раз в полгода,
И не вздумал спать с другою стервой никогда,
А только лишь со мной и… только лишь со мною.
И чтоб пещера тёплая была, и... попросторней.
Да постой ты, погоди! - Бог грозно приподнялся, -
Ты прервись хоть на минутку и передохни,
Разве ж может в час один иль два, и даже в три
Всё то, что хочешь ты… даже сонмом ангелов создаться!
Я уж стар совсем, да и сил во мне осталось маловато…
Я, для удовлетворенья всех твоих желаний, просьб,
Друга жизни для тебя создам, однако. Пусть тебя он обеспечивает всем,
А если, что... всегда пусть будет он один лишь виноватым.
Господь быстро в ковшик глины накидал,
Окропил водичкою святою, плюнул, перемешал,
И тут же пред ним предстал АДАМ,
Тоже человек и, я бы сказал - ничего собою.
Ева глянула на парня, и сказала гневно:
Это что ещё, Господи прости, за идиот?!
Он разут, и он раздет, и верблюда нет, конечно,
А потом, потупя глазки долу: Раз уж лучше нет, то...».
Бог совсем осатанел от капризов женских,
Поманил Адама пальцем и промолвил внятно:
«Ты прости меня Адам, видно что-то я
Не совсем подрасчитал… видно дал я маху!
Ничего, терпи Адам, как-нибудь притрётесь,
Не всегда ж она такою будет вредной.
Отойдёт, помягче станет, детки вот пойдут у вас,
Глядишь, свой век и проживёте».
---<<<>>>--- |
