когда-то я мог приготовить яичницу тигру в
игрушечной сковороде
спит, рычит, голодный, на чердаке
у него поломаны лапки
полоски сошли от влаги
он теперь белый-белый
как летний пух под кроватью
ты сейчас, знаю – тоже где-то не здесь.
Планируешь дату свадьбы.
На коленях лежит каталог нежных платьев,
билет за границу, в твоих контактах – новые лица,
держишь тяжелый, душный букет, и, совсем лёгкие
на подъём, невесомые двадцать лет
однажды ты тихо сказала:
«Мы, наверное, с разных планет.
Мне не нужно искр твоих ракет.
Может, не будем вдвоём?»
исчезла, по-лисьи махнула хвостом, скользнула в
дверной проём, оставив гулять сквозняк и стужу
я думал, грусть развивает душу. Я грустил.
Искренно.
Неуклюже.
Скажи, ты всё также смело мешаешь в альбомах краски?
Прячешь в карманах пойманных ящерят?
Говорят, ты больше не веришь сказкам
не боишься плюшевых змей в коврах
как выглядят теперь
твой мир
твой дом
твой страх?
Пока попутный ветер хлещет тебя по плечам
пока твой корабль отчаянно ищет причал
в закупоренном лете цветёт Иван-чай
мы возьмём с собой тигра. Он будет громко рычать. |
