Он с жизнью вёл жёсткий отчаянный спор.
В надежде на молодость, хватку
опять и опять выходил на ковёр,
и... падал на обе лопатки.
Ведь, даже борясь, в грёзах на постамент
всходил... Только к финишу ближе
его заломать мог любой оппонент,
не думающий о престиже!
Кричали фанаты: "Ну, что же ты, эх!..
Что проку в твоих тренировках,
когда на последних секундах успех
другой перенять может ловко"?
Он всем обещал "попахать над собой",
но... лишь углублял личный кризис...
И та, имя чьё звал пред всеми Судьбой,
чужою судьбой становилась. |
