Краюху черную, посыпанную солью,
В рушник зеленый с салом завернув,
Покрыв друзей последнею любовью,
Свечу прощальную дыханием задув,
Я улечу в простор зовущий неба,
В восторге нежном прилетевших слов.
И по пути съедая благо хлеба,
Пошлю девчат на пастбища коров,
В объятья пастухов ныне живущих,
Для сладостных порывистых утех.
Глаголом ласковым в кусты невест зовущих,
Где замирает неприличный смех.
И там в соитие сплетая плоть влюбленных,
Под взгляды страстные заплаканных ракит,
Безумный стон и карканье вороны,
Родят в душе невероятный крик.
Который пролетит над славной рощей,
К любви взывая Руси главный лес.
А уж весной могил зеленых мощи,
Ублажит всемогущий бес. |
Раскрыл потёртую котомку,
Достал оттуда хлеба корку,
И нежным взором оглядел.
Да, хлеб немного затвердел.
Но не испортился нисколько!
Ножом порезанный на дольки,
Стал украшением к еде…
Наверно, в двадцать первом веке,
Смешно услышать человеку
Про дольку хлебную к обеду?
А если захотелось деду
Скопить внучкУ на ипотеку?
Из пенсии... что от «медведа».