К избраннице подполз глубокой ночью,
И заглянул за пологи любви,
Послышалось: как-будто бы хохочет,
Но темень жуткая и не видать ни зги.
Так и молчал до самого рассвета
Поэт лукавый, а на вид незлой.
Девица потянулась в красках лета,
И обомлел непрошенный герой.
Таких конечностей он не видал в балете:
Точеность, белизна зовущих ног,
И руки требующие знойных поцелуев,
И пик блаженства томный красный рот,
Все создано по высшему разряду.
Поэт дрожал, немело все вокруг,
Но, чудо – изо рта сверкнуло жало,
И тело превратилось в полукруг,
Волшебной недоступной анаконды,
В ее объятиях пиит на век замолк.
Он знал любви непрошенной законы,
Но не прочувствовал змеи коварный толк. |
И се - по осень - марта иды...