… и тогда я попробовал молиться. Я перебрал все известные мне слова из когда-либо слышанных мною молитв, но все они, не принадлежа мне, связывали мой язык, словно незрелые ягоды черёмухи, и вставали горьким комом в горле. А я, будто странник, заплутавший в пустыне, обманутый миражами и мороками измождённого сознания, глотал вожделенную влагу из внезапно открывшегося на пути родника, и в какой-то миг обнаруживал, что зачерпываю ладонями, струящийся меж пальцев, сухой и горячий песок…
…и тогда я взялся за священные книги. Толстые чёрные книги, пропахшие плесенью казематов и яростью неистовых путников, ушедших тернистыми тропами познания, пятная их своей кровью, и обретших единственно верное слово – Слово, раскалённым тавром впечатанное в сердце мира, не принявшего этих путников заживо. Но книги выдыхали мне в лицо золотую пыль и упрёки, делая мои глаза неспособными разобрать тугую вязь древних строк.
…и тогда я достал из кармана телефон. И набрал вместо номера знак бесконечности. После сотни гудков, протяжно-затухающих, словно крик сорвавшегося в пропасть, надтреснутый голос устало произнёс: «Бог не отвечает или находится вне зоны действия ваших молитв… Попробуйте как-то жить с этим.»
…и тогда я попробовал жить… |
здесь где-то был