НА ВИД ВСЕ ВЕЩИ ТАК ПРОЧНЫ
Джейн Хиршфилд
На вид все вещи так прочны:
Дома, грузовики, деревья -
Даже стул
И стол.
И полагаться ты на них готов.
Чтобы сломать их нужен молоток, пила, война, землетрясенье.
Так Троя после Трои после Трои населенью,
И тем, кто жил вокруг, -
Всех девять их - казалась столь непобедимой,
Что все склонялись перед ними.
Едва же начинается потоп, как муравьи бросают муравейник,
Берут все ноги в руки, образуя плот, и прочь плывут,
Туда, где жизнь заново начнут.
Нам хочется, чтоб прочной жизнь была,
Мы держимся её, как пусть ни коротка,
Но чтобы ламинарная текла,
Среди чеканных плит,
Где дом из кедра посреди стоит.
Но жизнь лишь игра:
Тук-тук. Кто там?
Да это я!
«Я» кто?
Вот первый и последний твой вопрос.
Того, кто жил в пижаме словно босс,
Порой от поцелуев задыхался,
Пусть очень прочным всем казался, -
Я и представить не могла, что теперь твой рот
Вопросов больше мне не задаёт.
August 29, 2016
Черновик: 4 сентября 2016 года
Jane Hirshfield is a chancellor of the Academy of American Poets and the author of two new books, “The Beauty” and “Ten Windows: How Great Poems Transform the World.”
THINGS SEEM STRONG
Jane Hirshfield
Things seem strong.
Houses, trees, trucks—a chair, even.
A table.
You don’t expect one to break.
No, it takes a hammer to break one, a war, a saw, an earthquake.
Troy after Troy after Troy seemed strong
to those living around and in them.
Nine Troys were strong, each trembling under the other.
When the ground floods and the fire ants leave their strong city,
they link legs and form a raft, and float, and live,
and begin again elsewhere.
Strong, your life’s wish to continue
linking arms with life’s eye blink,
life’s tear well,
life’s hammering of copper sheets
and planing of Port Orford cedar,
life’s joke of the knock-knock.
Knock, knock. Who’s there?
I am.
I am who?
That first and last question.
Who once dressed in footed pajamas,
who once was smothered in kisses.
Who seemed so strong
I could not imagine your mouth
would ever come to stop asking. |
