Живительная влага интересов,
Иссохла не достигнув чрева дев.
Остались доля пагубного стресса,
Деревни милой свадебный напев,
Есенин Серж с его любимой Дункой,
И Пастернак, и Лебедев-Кумач,
Во льду для ершиков пробуренная лунка,
И фабулы безвременный палач.
Застынет все во времени успехом,
Как гений предсказал, и детская рука,
Потреплет лавры старого повесы,
Что мир оставил в жутких дураках.
А просто так, из края любопытства,
Что будет там, за каменной стеной.
Услышим вновь Шопена, Баха, Листа.
И возгордимся пламенной женой.
Ни я придумал, ни Сашка Вознесенский,
Ни Лондон Джек, его пучинный волк.
А хитрый Александр незабвенный,
В пути метельном по фамильи Блок.
Прозвал женой все родину большую,
С названием великим свята Русь.
А я свою жену весьма незлую,
Любимой девочкой порой назвать боюсь. |
