"Как свищет ветер осенний!
Тогда лишь поймёте мои стихи,
Когда заночуете в поле..."
Мацуо Басё
Наблюдения Мацуо Басе
Над поникшими стеблями гибкой травы стрекоза всё кружится,
Ароматы вечерних красивых цветов привлекают её без сомненья,
И вспорхнул светлячок, уловив настроенье моё на страдающих лицах,
Вдалеке прозвучал нервно колокол, смолк и затих на мгновенье.
Одинокий сверчок подражает ему, замешкавшись в груде событий,
И плывущих куда-то бесцельно креветок средь волн равнодушных,
В сновиденьях я вижу, как вихрь озорной за собою уносит послушно
В неоглядную тёмную зимнюю даль, где луна побледнела в сокрытьи.
В полуночье вошёл осознаньем печальным себя под весёлой луной,
Закружит, унесёт меня вихрь озорно за собой полевой и смешает
В холодную ночь в сновидении тёплом и зыбком, и странном с собой,
И печали постигнут меня, что сильнее обыденной грусти, страдая.
В полуночье меня одиноко несут на лучах первозданной луны в этот день.
В старину возле храма высокого веяло палым листом и подарком-
Забвеньем, ушедшим в далёкое время задумчивой фразы в ту тень,
А в ближайшем лесу на деревьях росинки блестят драгоценно и ярко.
Там цикада мелодией древней чарует меня и печалит родное,
Её песнь под листвою опавшей звучит как привет издалёка, из снов,
Тихо-тихо, тревожа все тёмные мысли мои и сознанье цветное,
Вихрь холодный подхватит и станет носить наши песни без слов.
Ароматом раскрылись цветы и завяли в осеннем саду неприметно,
В криптомерии скромно свернувшись, увяли под звуки фанфар, их замяв.
Снег засыпал сугробом большим на дворе все тропинки и лес незаметно.
Я руками коснусь стен обители старой своей, наблюденья свои исчерпав.
Послесловие:
Экспромт Григория Полозюка к моим "Наблюдениям Басе":
Никогда ни за что не понять пребывающим неженкам в холе,
Как тоскливо бывает в ночи одинокому путнику в поле:
Когда ветер холодный и дождик пронзают как будто всё тело,
А душе, истомившейся в тщетных дерзаниях, жить надоело,
Когда кажется, нет передрягам тем края,
Да найдётся поникшему в грусти тепло хоть в сарае,
Да пошлёт пилигриму Господь хотя б чёрствый сухарик,
И зажжёт для скитальца во тьме беспросветной фонарик,
Да согреет несчастного путника доброе Солнце,
И приветливо зайчик его отразится в оконце!
Да призрит его в бедах его заплутавшее счастье,
Да растает туман пережитых им в жизни ненастий,
Да откроется синь над беднягой бездонного неба,
Да пошлёт в дом познавших беду и скитания хлеба...
