В обители святой душа, забывшись, говорила умилённо,
Задумчиво с небесными виденьями о меланхолии печальной,
И сердце тихо возвещало ей в безумии об Огне утомлённо,
Сгоравшем без любви, погаснувшем среди стихов случайно.
Волшебным гласом, исцеляющем простое увядание, тоску
Животворит любовь и придаёт прелестный вид волненьям,
Смешением восторга с грустью трепет внутренний в строку
Стихов внесёт стремительно собой благое вдохновенье.
Непобеждённая любовь - священная обитель преклоненья,
Храм творческий, способный возродить самозабвенье вновь
И дерзость, что в пыли простёрта пред совокупленьем
На алтаре эмоций чувственных и возбудивших нашу кровь.
Чем сердце укротить и потушить горевший пламень в нём?
Возможно ль это в скорбном заточении, мольбой изрытом?
И в ликах можно ли огонь пылающий увидеть под дождём?
Ответов нет. В томлении угаснуть - жребий наш полузабытый.
Блаженством взор наш поражён, проникновеньем в суть предмета,
Кипеньем пылких лет и пламенной душой мы вновь утомлены,
И лаской сути вдохновляем плоть на новые сражения любви поэта,
Извлекши из благого заточенья волшебство невидимой струны.
Как сладко нам беседовать с пером одушевлённым и святым огнём
Стиха, летящего в мучение с мечтаньем о соитьи душ, сердец,
Красноречивый взор, любовью озарённый, засиял плененьеи в нём
И отразился в неге чувств божественных как сладостный венец.
В сладчайшем исступленьи, в упоении душа в обители хрустальной
С небесными виденьями беседует опять о меланхолии печальной. |
