I
Бессмертен дух. Ему предела нет.
И этот тезис дерзостно банален.
И непременно должен быть печален
скреплённый темой вечности сонет.
Печаль веков, мгновений, зим и лет,
печаль грехов, печаль остывших спален.
Бессмертьем духа каждый смертный ранен, -
и ни один надеждой не согрет.
Но не дрожит у юности рука.
Свистит бесстыже развесёлый тенор.
Немодна радость, да нейдёт тоска.
Ошибки самому приятно делать.
Как жилка голубая у виска,
плескается душа у края тела.
II
Плескается душа у края тела.
Как немощна облатка бытия!
Как бесконечны только ты да я,
как бы вокруг эпоха не свистела.
Мы будем современней – что за дело?
Душе обрежем нервные края.
Дровами современности сгоря,
мы растворимся в нашем свете белом.
Но, по преданью, сердце не горит.
Оно и после остаётся цело –
служить два срока, или даже три.
Смотря, как много в первый раз успело
над формулой закона воспарить.
Законы разум постигает смело.
III
Законы разум постигает смело,
чтоб правильно использовал их мир,
чтоб можно было Землю и Эфир –
всё описать элементарным мелом.
Чтоб знали, отчего свиреп Отелло,
чтоб проследить влиянье муз и лир,
чтоб и Земля, идя на смертный пир,
не больше нормы выпила и съела.
Чтоб нам не уколоться о шиповник,
чтоб не порезать рук о пистолет,
чтоб понимали связь с при родой кровно,
чтоб по сезону каждый был одет,
чтоб соблюдать законы мог чиновник,
чтоб нарушать законы мог поэт.
IV
Чтоб нарушать законы мог поэт,
поэту нужно, видимо, родиться.
И в этом не поможет воздух Ниццы,
ни папы именной авторитет.
Но изначально в каждом виден свет.
Взгляни на новорожденные лица.
Равны права у всех осуществиться
за семьдесят среднестатичных лет.
Узнаешь по невидящему взгляду –
кто на мороку эту дал обет.
Ему от мира слишком мало надо:
хотя бы раз за труд его привет.
Он навсегда запомнил бы награду.
Готовит жизнь безжалостный ответ.
V
Готовит жизнь безжалостный ответ,
и музы не робеют перед нами.
Вот улица с кривыми тополями -
останется. А нас в помине нет.
Останется лишь торопливый бред,
нашёптанный безлунными ночами.
Всемирная приверженность к салями
останется. А нас в помине нет.
И потому, наверное, жив пока,
пока судьба вдали не пролетела,
живу сегодня, а не на века.
Жить в вечности – монашеское дело.
Хотя б на год запомнилась строка.
Всему свои назначены пределы.
VI
Всему свои назначены пределы.
Вся тварь живая свой имеет срок.
Всегда горчит перестоявший сок,
и не укусишь ягоды неспелой.
Но помнишь, как та молния гремела,
как выстоял под ливнем лепесток?
Пока живёт, опровергает рок
вся тварь живая праведно и смело.
А если не дано переступить
границы обозначенной системы,
учись внутри неё страдать и жить.
Трудись душой и каждой мышцей тела,
чтоб до конца себя осуществить.
Ты существуешь только в рамках темы.
VII
Ты существуешь только в рамках темы.
Познай премудрость замкнутых границ.
Слоны не смотрят с завистью на птиц
и не желает стать поленом стебель.
Но и один мотив богаче схемы,
и жизнь одна сложнее всех таблиц.
Учись ограниченью дел и лиц,
чтоб лбом не бить в невидимые стены.
А если не поймёшь свои границы,
метаться будешь все десятки лет
и в тему не успеешь воплотиться.
Не выполнишь единственный завет,
и о тебе никто не удивиться,
какой бы ни был ты анахорет.
VIII
Какой бы ни был ты анахорет,
на улице есть правила движенья,
и вечером не до самосожженья,
когда зело обилен был обед.
И алкоголь наделать может бед.
А там, глядишь, благословят и женят.
Ещё чуть-чуть – добъёшься положенья,
и жизнь прошла, и твой мотив не спет.
Нам много легче по готовым нотам
и по шоссе успешнее бредём,
чем по лесам, отрогам и болотам.
Но, что бы ни болтал ты языком,
хотя бы в сердце сохраняй заботу:
твой механизм на время заведён.
IX
Твой механизм на время заведён.
И движутся, секунда за секундой,
мгновения, отмеренные скудно,
и год износа чёрным обведён.
Поэтому не бойся под дождём,
не бойся, если накренилось судно:
не совершится дьявольское чудо,
и срок гарантий будет соблюдён.
Но человек всегда хитрить был рад
и может переставить, если нужно,
все стрелки и замазать циферблат.
Чтоб пошлый план заведомо разрушить,
твоя душа не ведает преград –
твоя машина логике послушна.
X
Твоя машина логике послушна.
Ты весь логичен – с головы до пят.
Когда ты спишь, все мышцы твои спят
и только ухо давит на подушку.
Когда ты пьёшь, ты крепко держишь кружку,
когда ты ешь, твои уста молчат,
и пульсы твои праведно стучат,
а с моря ты попросишься на сушу.
О, как ты примитивен и логичен,
как ни единым сном не возмущён!
О, как ты любишь жить без зуботычин!
Я говорю: «Давай с путей сойдём»,
но и в трамвайном деле ты отличник.
Ты не преступишь ни один закон.
XI
Ты не преступишь ни один закон.
Ты не забудешь ни одной цитаты.
Плохие получаются солдаты
из тех, кто духом бунта обделён.
Такой всегда уставом обелён,
ему почёт, ему на грудь награды,
но, если что, послушней автомата
переквалифицируется он.
В дни испытаний всякое дерьмо
порядколюбов плавает снаружи,
повыгодней ища себе ярмо.
Но – хватит о скотине. Это скучно.
Я – человек, и летом, и зимой.
Бунтует дух. Ему - в пределах – душно.
XII
Бунтует дух. Ему – в пределах – душно.
В пределах моря и материка,
в пределах дней, когда грызёт тоска,
в пределах лет, когда живём мы лучше.
Какой огромной ни была бы туша,
какой длины ни выросла б рука,
бунтует дух. Бунтует он, пока
границы все на свете не разрушит.
Дух, как ребёнок, резок и беспечен.
Чего ж бояться потерпеть урон,
когда в запасе подлинная вечность.
Он не пойдёт к природе на поклон,
и напугать его природе нечем.
Бессмертен ты, покуда спорит он.
XIII
Бессмертен ты, покуда спорит он,
товарищ твой и судия суровый.
Вольнее птиц, хотя б ты был в оковах,
и хохот на устах его, не стон.
Весёлым опровергнет языком
серьёзное, как мысли труса, слово.
Смеётся он, и кажется мне снова,
что я с рожденья был ему знаком.
И вот уже хохочем вместе мы,
смеёмся гомерически и дружно
над мудростью тюрьмы или сумы.
Нам наша жизнь, как женщина, послушна.
Как брачный долг, закон её уныл.
Бессмертным соблюдать законы скучно.
XIV
Бессмертным соблюдать законы скучно.
Привыкли мы законы отменять.
Но более приятно – сочинять
такие, чтоб порадовали душу.
Не мальчику, но доблестному мужу
дано веселье формулы унять.
Да не минует мужество меня,
да будет дух бунтующий разбужен.
Да не проникнет в сердце смертный ужас,
да не поддамся прихоти планет,
да будет ум велик и с сердцем дружен!
Путь человека озаряет свет,
который обезьяннику не нужен.
Бессмертен дух. Ему предела нет.
Мейстр-сонет
Бессмертен дух. Ему предела нет.
Плескается душа у края тела.
Законы разум постигает смело,
чтоб нарушать законы мог поэт.
Готовит жизнь безжалостный ответ.
Всему свои назначены пределы.
Ты существуешь только в рамках темы,
какой бы ни был ты анахорет.
Твой механизм на время заведён.
Твоя машина логие послушна.
Ты не преступишь ни один закон.
Бунтует дух. Ему – в пределах – душно.
Бессмертен ты, покуда спорит он.
Бессмертным соблюдать законы скучно.
1978 год
|
У тебя получилось очень хорошо.