Гора и горе, пик страданий!
Классический воображенья
(дурак от образа свиданий),
чуть романтический, ученья.
О чём мечталось в глубине?
Любилось саночки таскать!
Кататься всем привычно, мне
пик снежный языком ласкать,
дышать всей грудью воздух гор,
студентка в студзень размышляла,
читала с самых юных пор,
никак кого не опошляла...
Мороз и солнце! покровитель,
яйцом на пасху повелитель,
а день какой! Стоял чудесный,
не Рафаэля платьев тесных,
Рубцова кур? - всё чепуха, -
Уз разрешитель! плоть-греха,
гора Фаворская, целитель!
Мне разреши, она бы спеклась,
в восторг верховного добра!
Вершить, не будь ты так хитра,
горшком что шапкою облеклась,
вершок - по самый «торопись».
Язык в обычай, - Летопись! -
«от гор» кудесникам послать
эллину русский показать:
Любви горшок, его - сажать
(ухватом, чем ещё сажают),
сажать Егор, не надобно ума
(не по нему здесь провожают),
в печи томят, рождают слоги,
и обжигают тоже - Боги!..
- Живут в берлоге? только спят,
с горшка потом они едят...
Мой бог всего мне накосячил
до «древолазца» - сад висячий,
«всевидяще»! когда бы вкупе
горой на «горе», зубом «зубе»,
вознёсся бортник Винни Пух.
Не по «кусту», его мне горе,
хоть соловьём ласкайте слух,
Хоть с милым по колено море
по «борту» - «горе по колено»!
В бору и похоть горяча,
небес нащупав холод плена,
быть может, «горе до плеча»
нежнее, «горя по колено»?
- И что важнее? Вот ещё б!
Ланиты, перси - всё при ней,
Игорь от горя, - в тайны дней!
Роман - окони, ставни щёлк, -
мечтами думы наполнялись,
харчи и очи закрывались...
- Помыть мне раму? сидя у "окна"
(ума прибавив россиянам),
- Конечно лучше! думала она,
гора б видней, каким бы средством?
и те падут, что по соседству
Величии представ богосиянном,
- Мани, сияй хоть лет до ста,
и жаль! - не жаль, - пожалуйста!
За твердью пали б бездны звёздны,
потом гора, и ельник в сосны...
Медовый месяц, он бедовый,
размер в размер! такой толковый,
- Нет краше Вани-гармониста!
Хоть пожалела б альпиниста…
Он дурака валять устал.
Она мечтала, Горе спал…
О чём мечталось в глубине,
что думал тот пиит в пучине?
Двух мест достаточно при чинно,
сравниться духом в тишине.
Лицом на "зорьке и росе",
не чтобы в "зюзю" и не "Борька"
после пьяных криков, - Горько!
Геракл, во всей его красе,
ещё подумайте, колдун...
Представить лучшего свеченья,
и только ради развлеченья, -
чем горкой в золоте колун?!
Срубив златого нам сеченья,
застрял дурак. Балда! - шалун
(хотел ответить ведь добром),
боролся честью за природу,
зля горку, клин мочил теченьем
(пока тот чуял, зная броду),
покрыл «Злат горку» серебром
(читатель, ты меня простишь),
и снятся горы, блажь да тишь...
- Дело сделал, «концы в воду»?
- Сон обуЯл, ребром в колоду.
Какие горы, говоришь?..
Ах, лучше! так от слова луч
(но не портрета Ильича),
от солнца свет, - Ещё лыча? -
"грек" что эллин, совсем дремуч,
стряхнёт, бывало, грех с плеча
и ну! - гонять им из-за туч,
зайцов, златых себе за тын.
Пятак надраит, впрямь алтын,
- Иго-го-го, в шаманский бубен,
- Ия-иа! - его ж, влекло...
успел «кар-кар» один и, - кар! -
видать, головку напекло
в конец повержен был и срублен
(лучами солнца, вот где пекло),
за речью слышу разговоры:
- Поперёд батьки? больно блекла...
- Лыча и с речью, лучше в гречь!
- В горшке запарьте лучше, воры!
Такая карма эти горы...
Такая кара эта печь.
Топил дровами брат-болгарин?
И продолжает так, сиречь:
у нас же газ, ума б добавить
и, к чёрту печь и беса речь,
- Топить дубами! чтоб как встарь,
вы гор нормальных невидали!
Вот только выправить букварь.
Какие «накрен», ещё Дали?
Элегий мало! - скажут вам,
Явлений - от, до эпиграмм, -
Гор лучших, или может быть,
души чистейший фимиам,
- Пик ветра, вой и дива свист
за альпинистом активист?
Амур поёт! в душе бурлит,
в златой головке воскурит
(не описать за сорок строк),
не моря штиль и том порок...
Усталый спит и жаром пышет
(цвет моде, алый выше крыши),
один «пиит» на ладан дышит,
в потоп вселенского обвала
(ему чудИтся или слышит),
одна девица напевала,
- На которых ещё не бывала?
Утром встану и, как небывало,
улыбнусь, а пока пусть поспит...
Так и кружится снами мечтаний
ночь в разгаре, а солнце не спит,
с нами жалуя грёзы и слёзы;
за росою туманов растаяв,
озаряя вершины берёзы,
- Три Георгия! пробуя счесть:
царь и власть,
и какая-то честь...
Помолюсь, хоть бы русские три,
уж, какой он там змей, и не смей!
Чудо кони и ключику лесть,
чудо горы! и богатыри...
22.07.2017, СПб |
