На битых ступенях ночного кафе,
залитых холодным неоновым светом,
заросший щетиной старик подшофе
дрожащими пальцами мял сигарету...
И думал, что нынче не те времена,
что жизнь-наизнанку и мир перекроен;
что в спину трезубец вонзила страна
её защищавшим солдатам-героям.
Отметины, шрамы - наследство минувшей войны...
уже отболели, устали терзать, но, покой твой нарушив,
война, что ни ночь, посещает тревожные сны...
терзает осколками память и мучает душу....
Рифлёный протектор нацистских сапог
опять застучал по булыжной брусчатке.
Крещатик! Ты даже представить не мог,
как схожи их прОклятых ног отпечатки...
И тот, кто, как крыса, по схронам сидел
в нехоженой чаще лесов Буковины
из адова пекла до неба взлетел
с почетною лентой "Герой Украины".
А ты, изувеченный шрамами ран,
и с совестью, чистой, как горный хрусталь,
заслуженный статус "войны ветеран"
сменил на постыдное слово "москаль".
Отметины, шрамы - наследство минувшей войны...
уже отболели, устали терзать, но, покой твой нарушив,
война, что ни ночь, посещает тревожные сны...
терзает осколками память и мучает душу....
Весна...может встреча в последний-то раз...
Он смял сигарету и бросил у ног...
вернулся домой и, как свечка, погас,
зарывшись в подушку... и сном занемог...
дышал тяжело позабытый солдат...
и вздрагивал телом...метался во сне...
в нём парень с "трезубцем" навёл автомат...
как было тогда...точно так...по весне.
|