Вечер балагурит у колодца,
Светит с неба лунный костерок.
Голубь задержался у оконца,
Обронив мне светлое перо.
Сена стог, покрытый первым снегом,
У реки – наш преданный слуга.
Смотрит в озеро, как будто с неба,
Отражаясь, древняя тайга.
Веточки багульника сухие,
Словно пламя, спину обожгли.
Боже, ты прости мне дни лихие!
Боже, не карай мои грехи!
Осень… не найти седых ромашек,
Сено пахнет утренним дождём.
И уже не слышно звонких пташек,
Щебетавших здесь вдвоём с ручьём.
Ох, ромашки... это ведь не розы.
Но и их, я знаю, любишь ты!
Скрылись большеглазые стрекозы,
Облетели липы до весны…
Стал предзимним, сказочно-зелёным,
Малахит с замесом колдовства…
И тону я в них – они бездонны -
Милой моей женщины глаза!
|
Малахит с замесом колдовства…
И тону я в них – они бездонны -
Милой моей женщины глаза! - просто чудесные строки.
Спасибо!