Чародейка

Раздвинув ветви сосенок умытых,
Дрожа слезами утренней росы,
Мне Божий свет ласкает ум гранитный,
Застланный локонами свадебной косы,

Той чародейки с белыми грудями,
Что выпила до самого, до дна,
Мой разум, крупными до ужаса, глотками,
Разбавив плоть потоками вина.

Не ведал я пришедшей в плоть напасти,
Когда летел в объятья напролом,
И в липкой патоке, до боли жгучей, страсти,
Купался будь то ночью или днем.

Барахтаясь в сетях хмельных распутства,
Молюсь неведомому сгустку вечных сил,
Пусть весь остаток бедного рассудка,
Сожрет неистово беспечный дух Зоил.

И доброта пришествия потомков,
Наследует рожденье теплых строк,
В ночи дыхания поползновений томных,
Что обозначил им веселый рок.