Перевод книги Михаила Пластова
"ИЕРУСАЛИМСКИЕ СВИТКИ
ФАНТАЗИИ НА ЕВАНГЕЛЬСКИЕ ТЕМЫ"
Перевод выполнен по просьбе автора и публикуется вместе с оригинальным текстом с разрешения автора.
Оригинальный текст соответствует тексту из ранее изданной одноименной книги.
Начало тут https://fabulae.ru/poems_b.php?id=350334
СВИТКИ ВОСКРЕСЕНИЯ
РАССКАЗ РИМСКОГО ЛЕГИОНЕРА СЕСТРЕ КЛАВДИИ
Что, Клавдия? Соскучилась, сестрёнка?
Увидеться не чаял я уже.
Быть воином – плохая работёнка:
Уйдёшь босым, вернёшься неглиже.
Если вернёшься. В этой Иудее
Зарезать могут запросто. На раз.
Пыль, грязь, жара…
Насквозь весь пропотеешь,
Пока прохлады ждёшь в вечерний час.
Народ тупой, одни фанаты веры.
Всё чересчур. Ни в чём не знают меры…
Но нам-то что. Знай - делай, что прикажут.
А закобенишься - так тотчас же накажут.
Хотя приказы странные порой.
С центурионом как-то за горой
Нам приказали охранять могилу,
Верней, пещеру или же чертог,
Где возлежал, представь, распятый Бог,
Верней, их еретик, которого распяли,
А мы стояли, сторожили вход,
Чтоб тело из пещеры не украли.
Ты б видела. Ну, просто ухохот.
Там камень был привален вместо двери,
Чтоб разом тело не погрызли звери.
Так этот камень трое молодцов
Пытались сдвинуть, взялись с трёх концов
И, как гранат их покраснели лица,
А камень не изволил шевелиться.
Так вот, центурион принял на грудь,
Чтоб на посту случайно не заснуть.
Сидел себе и тихо напевал,
Как вдруг такое - сразу наповал:
Два призрака белее облаков
И с крыльями огромными с боков,
Словно пушинку, камень отвалили,
Зашли в пещеру и заговорили.
Мы слышали лишь тихий, ровный гул.
Хотел я было крикнуть: «Караул!»,
Как света столп, пронзая склон горы,
Пробил над нами будто две дыры
Светящихся, средь черноты небес
Вдруг вспыхнул контур, а потом исчез.
- Ни слова никому, - сказал центурион, -
Привалим камень и загладим склон.
Когда бы, кто б и что б об этом ни узнал,
Нам с вами светит римский трибунал.
Кто нам поверит? Правду им скажи!
И ясно: эта правда - хуже лжи.
Объявят, будто мы сошли с ума,
А там - тюрьма, ну, а потом - сума.
Так знай, сестрёнка, я хоть сам там был,
Но ничего тебе не говорил!
