Пролог к роману «Опий»
Фауст
Двуликий Янус, дух безумья,
Сегодня Фауста томил,
И череп скалился беззубо;
Бес Маргарите говорил:
- Ты спасена решеньем тяжким.
- Казни меня Бог милосерд,
И нет посева слаще пашни,
Где слова божия посев.
Нет, Маргарита не милее
Теперь кудрявому дружку,
Ведь он и вспоминать не смеет
Ее по матери тоску,
Печаль по убиенном сыне,
О браке – был невенчан брак.
- Завяз дружок, сиди в трясине!
И слышен волчий вой собак.
А Мефистофель тут как тут:
- Ты, Фауст, гений; не возьмут
Тебя ни Бог, ни я со света,
Хотя в тебе безбожья нету,
А Маргариту уведут.
И, вольный я свидетель бывший,
Когда берешь ты свиток книжный…
Но, брата ты ее убил же!
Нет, Фауст, просто наказал…
- Мой бес, ни слова ты не скажешь,
Ведь сердцу женщин не прикажешь.
- Ан-нет, бессмертный твой удел,
Чтоб мне остаться не у дел,
Видать. А с кем ты ныне ляжешь?
- Теперь не надо. Я сказал.
И dixi, dixi разумея,
Ни слова вымолвить не смея,
Уходят трое. Бог свидетель,
Не Пушкин я, совсем другой,
Чтоб описать сюжеты эти,
Столь часты на моей планете,
Тут надобен поэт. Сумев
Пробраться через дебри виршей,
Мой бес уходит, победивший
Меня, и стих вожу рукой,
И я твержу, что не бедней
Других священная обитель
Тех муз, которых был я зритель,
И изобилен их посев
На ниве новеньких полей
Страницы. – Да, поэт такой
Мне снился долго, - отвечает
Мне ангел. - Грешник провещает,
А ты – молиться и в покой
Ко мне и ко Христу седому
Уж. На небесах, числа седьмого
Июня, Аля родилась.
Ура, мой Бог, она нашлась! –
И бесы тут напрасно вьются.
На небе ангелы смеются,
Читая «Маргаритин» сказ.
Читатель, вру пока без вас,
Но от себя я дополняю,
Что юбок вовсе не ношу,
В мужское платье обряжаю
Себя, детишек не рожу,
Сижу и вам роман пишу.
В стихах? – Да нет, в стихах и прозе.
Свой стих повешу на березе,
А вам, читатель, угожу.
Послушай сам, чем я дышу…
1 апреля 2011 года |
