Я сквозь туман бреду, дрожа;
Да не умрёт моя душа!
Моё стенанье безответно,
А жизнь бесплодна и бесцветна.
Все ощущенья заржавели
И в мусор брошены без цели.
Я не люблю, не ненавижу
И только смерть свою предвижу.
Меня не манит райский сад,
И мне совсем не страшен ад.
Лишь вечный жар в груди моей
Горит всё ярче, всё сильней.
Как Иксион** на колесе,
Я утерял желанья все.
О милый Боже! Дай мне сил,
Чтоб я ещё чуть-чуть пожил!
Меня тошнит от городов,
От мерной поступи шагов,
От постных лиц, холодных взоров,
От бестолковых разговоров,
От многочисленных прохожих,
С тенями призрачными схожих.
Мне опротивел шар земной
И солнца круг над головой.
Скажи, зачем я был с пелён
Умом и силой наделён?
Не для того ль, чтоб стать потом
Тупым, бесчувственным скотом,
Кто навсегда утратил вдруг
И нюх, и зрение, и слух?
Я только грежу наяву,
Я существую – не живу.
И намечается уже
Какой-то крен в моей душе
Во тьму, древней, чем этот свет,
Где никогда не вспыхнет свет.
Напрасно превратил Господь
Мне кровь в вино и в пищу плоть.
Конец мне! Рвётся жизни нить!
О Боже! Дай ещё пожить!
____________________
*Начало покаянного псалма, который читается как отходная молитва над умирающим (Псалтырь, 130. 1-2): De profundis clamavi ad te, Domine; Domine, exaudi vocem meam («Из глубин я воззвал к тебе, Господи! Господи, услышь голос мой»).
Иксион** — персонаж древнегреческой мифологии, царь фессалийских племён лапифов и флегиев. За попытку любовной связи с женой Зевса Герой был наказан богами: Иксиона привязали к вечно крутящемуся колесу, которое, по разным вариантам мифа, пустили по поднебесью или отправили в подземное царство.
THE NEW “ DE PROFUNDIS”
Out from the mist, the mist, I cry;
Let not my soul of numbness die!
My life is furled in every limb,
And my existence groweth dim.
My senses all like weapons rust,
And lie disused in endless dust.
I may not love, I may not hate;
Slowly I feel my life abate.
O would there were a heaven to hear!
O would there were a hell to fear!
Ah, welcome fire, eternal fire,
To burn for ever and not tire!
Better Ixion’s whirling wheel,
And still at any cost to feel!
Dear Son of God, in mercy give
My soul to flame, but let me live!
I am discouraged by the street,
The pacing of monotonous feet;
Faces of all emotion purged;
From nothing unto nothing urged;
The living men that shadows go,
A vain procession to and fro.
The earth an unreal course doth run,
Haunted by a phantasmal sun:
Thou didst create me keen and bright,
Of hearing exquisite and sight.
Look on thy creature, muffled, furled,
That has no glory in thy world,
In odours that like arrows dart,
Beauty that overwhelms the heart.
I neither hear, nor smell, nor see;
But only glide perpetually.
I seem to feel upon my soul
The slow approach, the gradual roll
Of Darkness older than the light,
Of blackness gaining on the bright.
O wasted is that wine like blood,
Wasted the flesh that was our food!
If in the dimness without strife
I perish, life, O give me life!
|