374
Вновь по широкой дороге учёный
Шёл, поднимая горячую пыль,
Солнцем индийским насквозь прокопчённый,
Взоры бросал на цветущий ковыль.
«Как мог попасть он сюда, на равнину?
Это ж растенье персидских степей…
Зной выжег знаний моих половину,
Или я стал средь индусов глупей?
375
Может быть, это рука вавилонца
Бросила здесь ковыля семена?
И под опекой палящего солнца
Вырос степняк вместо дивного льна?
Значит, здесь должен быть город портовый,
Где пристают иностранцев суда…
Путь до Эллады я выберу новый —
Добрый корабль и морская вода…»
376
Двигался он, направляясь обратно,
Прежним путём к многоводной реке
И повторял про себя многократно:
«Храмы не строят на грязном песке!
Мне не понять жизнь в стране многолюдной,
Я не познал всех индийских наук,
Местная вера мне кажется трудной,
Словно царит над землёю паук.
377
Ядом неравенства полнятся души,
И угнетенье несчастных — в чести.
Совести голос здесь слышится глуше,
Будто она у людей взаперти.
Жизнь у брахманов пышна и богата,
Кшатрии могут садиться на трон,
Вайшьи имеют скотину и злато,
Шудра же рабство влачить обречён...
378
Нет разделенья на варны в Элладе,
Там мы свободны по воле богов,
А в установленном Зевсом укладе
Нет о неравенстве грязных торгов!
Эллинов судьбы бывают различны:
Бедный, богатый, гончар иль купец,
Смены царей и династий привычны:
Может безродный войти во дворец!
379
Цели религий индусов понятны –
Варны должны сохраняться всегда!
Переселения душ вероятны –
Для мирозданья нет в этом вреда…»
Многое он передумал, шагая,
Разочарован был этой страной:
«Всё в ней иное, и жизнь в ней другая,
Всё несравнимо с Элладой родной.
380
Разнообразием пышет природа:
Джунгли, пустыни, поля и леса.
Здесь для различных животных свобода,
Как для семейства орлов – небеса!
Можно сказать, что природа прекрасна
Только таятся опасности в ней,
Часто она непомерно контрастна —
Яркая зелень средь мёртвых камней.
381
Взять хоть деревья огромные эти –
Их не увидишь во множестве стран!
Самое дивное древо на свете,
Это — большой многоствольный баньян…
Тут и не древо, а целая роща.
Где отдохну я в широкой тени.
После чего будет двигаться проще,
Зной здесь немного расцепит «клешни»…
382
И оказался учёный под сенью
Дерева с множеством тонких стволов,
Крона баньяна пригодна к спасенью
От перегрева двух сотен голов.
«Вот и прекрасно! – промолвил скиталец. –
Место вполне подходяще для сна!
Как, интересно, ночует страдалец,
Тощий аскет, чья судьба решена?»
383
Лёг Пифагор. И темно, и прохладно
Было в баньяновой роще ему.
Мыслить под деревом стало отрадно,
Взор устремив, словно йог, в полутьму.
Думал скиталец о нравах и быте
Этой прекрасной и страшной страны.
Пережидая светило в зените,
Он рассуждал о значенье цены:
384
«Платят ль брахманы огромную цену
За получение к тайнам ключа
Иль прибегают, при этом к обмену,
Душу богам передав сгоряча?
А божества, будто в вечной обиде,
Часто меняют свою ипостась
И предстают в ужасающем виде,
Словно привычным лицом тяготясь…
385
Тело моё утомили скитанья,
Но не жалею об этом ничуть –
Здесь мной получены новые знанья,
К ним я проделал значительный путь».
Странник разлёгся под древом свободно,
Между стволами хитон разложив,
Вспомнил того, чьё сиденье бесплодно:
«С йогом бы встретиться, если он жив!»
386
Сон навалился, как туча на гору,
Время во тьме полетело орлом,
Снился покинутый дом Пифагору,
Где бы родные встречали с теплом…
Ночь завершилась под кроною древа,
Но не проникла сквозь ветви заря,
Путник проснулся в подобии чрева,
С лёгкой опаской на листья смотря.
387
Выбрался он из объятий баньяна,
Сурья ещё не всходил в Небеса,
Небо светилось зарёю багряно,
А на траве заискрилась роса.
В путь устремился разумный учёный
Думал зайти навестить старика:
«Там ли ещё тот аскет обречённый,
Где протекает большая река?»
388
К месту добрался он, бодро шагая:
«Вот этот холм и загадочный лес,
Вот и фигура аскета нагая!
Жив, значит старец по воле небес»!
Он подошёл к неподвижному йогу
И не услышал дыханья из уст,
В очи взглянул, ощущая тревогу:
Взгляд старика был спокоен и пуст!
389
И Пифагор, на останки взирая,
Видел, как тело грызут муравьи:
«Разве он этого ждал, умирая,
Жизнь проведя без детей и семьи?
Нет, не такой я желаю кончины,
Чтоб разлагаться, как падаль в лесу,
Это постыдная смерть для мужчины —
В тьму уходить с муравьём на носу!
390
Это – фатальность святого терпенья –
До седины жил старик, не греша…
Нужно свершить бы обряд погребенья,
Чтоб не страдала аскета душа…»
Тело он на бок поверг осторожно,
Землю разгрёб для могилы рукой,
Камни собрал там, где было возможно,
Чтоб телесам обеспечить покой…
391
«Мы не привыкли уродовать тело –
Греки по виду подобны богам
И в совершенстве не знают предела…» –
Думал мудрец, дав работу ногам.
Он направлялся на брег океана,
Где пристают разных стран корабли,
Сядет на судно он поздно иль рано,
Чтобы доплыть до родимой земли...
Глоссарий
Банья́н — национальное дерево Индии, по виду похоже на многоруких танцующих божеств. В Индии с давнего времени почитали и уважали его. Ветви баньяна отпускают вниз свои большие корни, некоторые из них прорастают прямо в землю, а в итоге наземную часть невозможно отличить от главного ствола. Это дерево – символ Индии, обозначающий вечную жизнь, гармонию и порядок. Это растение представляет собственную экосистему, здесь находят пропитание и убежище птицы, животные и насекомые. Людям под баньяном уютно, прохладно.
Брахма́ны — главная варна Индии: жрецы, учёные, подвижники.
Вайшьи — земледельцы, ремесленники, торговцы.
Ва́рна (категория) — термин, обозначающий четыре основных сословия древнеиндийского общества.
Зеве́с, Зевс — царь богов Олимпа. Он — верховный бог Эллады.
Йог — (санскр.yoga – сосредоточение, созерцание) – последователь философского учения Йога. Йо́га — понятие в индийской культуре, означающее совокупность различных духовных, психических и физических практик, разрабатываемых в разных направлениях индуизма и буддизма и нацеленных на управление психическими и физиологическими функциями организма с целью достижения индивидуумом возвышенного духовного и психического состояния.
Кша́трии— варна воинов и правителей.
Су́рья – это индийский бог Солнца, Света, владыка тысячи лучей, сотворённый в дни начала мирозданья. Бог-целитель, око богов, небесный страж.
Шу́дры — слуги, наёмные рабочие, исполняющие грязную работу.
|
