Цвели ромашки белым-белым цветом,
Купались пчёлы в море тишины.
Стояло удивительное лето,
Как будто вовсе не было войны.
Как будто вовсе пули не свистели
Всего в каких-то десяти верстах,
Пичужка славно выводила трели,
И суетились муравьи в листах.
Июньский день и золотист и розов,
Стекал в ковёр духмяных тёплых трав.
А под большой израненной берёзой
Зеленоглазый парень умирал.
Отряд ушёл, не досчитавшись друга,
Родным напишут: без вести пропал...
А он за речкой, за зелёным лугом
В пресветлой тихой рощице упал.
Кукушка в чаще годы куковала,
Быть может, врёт она, а, может, нет.
И он спросил, как в детстве, как бывало:
«Скажи, кукушка, сколько жить мне лет?»
«Ку-ку» и замолчала равнодушно.
Он лишь успел чуть слышно прошептать:
«Перекукуй, пожалуйста, кукушка,
Я не хочу так рано умирать!»
Ромашки, широко раскрыв ресницы,
Роняли с лепестков поникших грусть.
А он подумал : мне всё это снится,
Вот отдохну немножко и проснусь...
|
