Заболела. За водицей
Нету силушки сходить.
Шибко ломит поясницу,
И в ушах весь день «звонит».
Приходила фельдшерица,
Приказала не вставать,
И не Господу молиться,
А пилюли принимать.
Аж пригоршню аспиринов,
И горчичников дала.
Ну их к ляду, чай с малиной
По старинке попила.
Самогона на компрессы
С той весны приберегла.
Для такого «интересу»
Аж два литра нагнала.
И платком пуховым спину
Повязала - чай, пройдёт.
Но ни дочкам, но ни сыну
Писем жалобных не шлёт.
На соседку смотрит хмуро,
Коли та велит позвать.
- Что ли, я такая дура,
Чтоб с работы их срывать?
Вам в деревне и не снится,
Как взлетели высоко.
Детки, трое, все в столице.
Ехать шибко далеко!
Раньше пасхи их не жду я,
Были ж ... к Спасу, в аккурат.
Как-нибудь перебедую,
Чай, пойдёт-то хворь на спад.
И никто того не знает,
Что на сердце у неё.
Лоб у старой полыхает,
Кашель вымучил её.
Лишь в бреду, совсем случайно,
(А чтоб так – и в жизни нет!)
Проболтала бабка тайну,
Самый страшный свой секрет.
Что... забыли её детки,
И с собою, как ни спорь,
Не придумали таблетки,
Чтоб лечить такую хворь.
И совсем, считай, резонно,
Шепчет, старая, в жару:
Как умру, на похороны
Всех я деток соберу!
|
