Поздно

Видимо долго бродил...
А жена  -  она тоже человек.

Чтобы прочистить у народа
Мозг, что телик задурил,
Я бродил четыре года
От Барвихи до Курил.

Был поэтом по натуре.
И за многие грехи,
И на страх литературе
Я читал людя'м стихи.

Не смыкал ночами вежды, 
Ведь, не даром я поэт. 
Но, не слушали невежды, 
Шли, как крысы на кларнет. 

Не хотите - как хотите. 
Вы мне тоже не нужны. 
Невзначай припомнил тити
Мною кинутой жены. 

А погода в нашем крае
Очень мокрая к тому ж. 
Ну как хватится родная:
Типа, где он, этот муж? 

Поспешил к своим воротам, 
Сквозь замокшее жнивьё... 
Глядь - торчит из бабы что-то, 
Только что-то - не моё. 

Бедный мужик! Допоэтился!
Привет, Наташа!

То берёзки, то рябины,
то кусты по-над  рекой
по ночам в дороге длинной
сберегали мой покой.

Был бродячим я поэтом,
странником-вагантом был.
Износил сто пар штиблетов,
пять костюмов износил.

От Твери до Сахалина
я пешком почти дошёл.
По горам и по долинам,
по тайге! На Халхин-Гол

чуть на Борзе не свернул я,
но граница на замке!
Что ж теперь и пусть! вздохнул я
не бывать мне на реке…

Так бы, может, и скитался
по великой по стране,
но душою исстрадался
по родимой по жене.

Без меня, поди, ей скушно,
особливо по ночам.
Человек я не бездушный,
не в пример другим бичам.

И в обратную дорогу
я отправился тотчас.
Шёл, молясь усердно Богу,
иногда пускался в пляс,

представляя, как вернусь я
к дорогой своей жене.
И скажу ей: – Здравствуй, Нюся!
Ты скучала обо мне?

Время шло, и вот я дома!
Это значит – я в Твери!
Дом обшарпанный знакомый;
я звоню в звонок в двери,

предвкушая радость встречи
с образцовою женой
и чудесный, дивный вечер…
Дверь открылась, и со мной

чуть кондрашка не случилась!
Предо мной стоял мужик!
Всё во мне разгорячилось;
Он в одних трусах! Не вник

в ситуацию я сразу;
закричал:  – Ты кто такой?!
Я сейчас тебя, заразу,
и под дых ему рукой!

В три погибели согнувшись,
он стонал: – Не бей меня!
И заплакал, отвернувшись:
– Я всего-то здесь три дня…

– Что за шум? Из ванной вышла
полуголая  жена.
– Ты живой?! И стало слышно,
как грохочет тишина…

Вот тогда-то, в сказке словно,
из обоих из рогов
то полилось, что угодно
славе - искренность стихов.

Так бывает.  Эх,  и жизня...
Я  ж бродил не просто так,
я стихи  читал Отчизне.
Я поэт,  но не дурак!

Думал, буду Одиссеем,
Ты же, Пенелопой меня ждать
Опоздал, зайти не смею-
Вижу, занята  кровать!







 

Розы терпкие из сада
Я любви своей принёс,
О, какая же досада –
Вместо «здравствуй» пяткой в нос))

Прискорбно, но больше веселит.
Поэту нужен уютный уголок, тишину.
Все остальное сделает время.

Баллада о невезучем поэте...
Может быть, эксик напишу, если будет настроение.