Вячеслав Левыкин
Горец
Как вы любите, татары,
все друг друга возносить.
Из Стамбула шаровары
и в Тбилиси не сносить.
У кинто лицо, как маска.
Загляни, под ней - абрек.
Пиросмани нам подсказка,
кто обычный человек.
За похлебку с чечевицей
рад картину малевать,
на которой в рог девица
станет вина наливать.
Что, Нико, там? Цинандали?
Трех князей кутеж в саду?
Родина, Орбелиани.
Я девицу украду.
Увезу подальше в горы,
напою ее вином,
пусть не чувствует позора,
что в Тбилиси отчий дом.
Горцу в городе опасно
находиться - тьма утех.
Щеголяя в бурке красной,
свысока смотреть на всех.
На кинто и на абреков,
на цветник ленивых дам.
На татар плевать и Мекку,
я Христа им не отдам.
Он - любовь, они - насилье,
на колени чтоб упал.
Там, где море темно-сине,
христианский Крым восстал.
Мне родит девица парня,
за меня в огонь пойдет.
Закреплю на окнах ставни,
пусть сама себе поет.
Пусть растит такого сына,
как отец его родной.
Мне без гор невыносимо
проживать в стране иной.
Здравствуй, Нико Пиросмани!
Есть вино и есть кинза.
У твоей пугливой лани
слишком грустные глаза.
Я привез инжир сушеный,
хочешь связку или две.
Ты с долиной - приземленный,
только краски в голове.
Выпьем, друг мой, Цинандали
целый рог, потом еще.
Небеса и мы карали,
кто народом не прощен.
Может, я еще язычник.
Может, дикий человек.
Мне французский непривычен,
а милее горный снег.
© Copyright: Вячеслав Левыкин, 2015
|
