Я стал для тебя крапивой. Обычный сорняк придорожный. К нему не коснутся рукой и лучше быть с ним осторожным. Коснёшься и больно в груди, — коснёшься и раны на коже, ты мимо меня проходи и лучше меня не тревожь ты. Ты помни свои волдыри, — спасти я тебя не сумею, – сгораю я сам изнутри стрекучей крапивой своею
(Александр Хейфец)
О мечтах и лютиках
Незыблем факт — мужчины любят лесть.
Не пояснить его без косвенных аллюзий, –
под видимой брутальностью телес
живут кисейные смешные карапузы.
Наивным пленникам в силках хвалы
с утробой нежной, как животики ежей,
так сложно справится с уколами иглы, –
и гибнет всуе бдительность мужей.
Лесть любят все, но женщины к ней стойки, –
весомее альтруистический поступок.
Бурлят патетикой душевные истоки,
а лесть для них лишь череда уступок…
Поступок, —
да тако́й, чтоб сердцем в пропасть!
А там чудовище — отверженный, болезный…
И, (хоть не комильфо́) скрывая робость,
Он дарит ей цветок в горниле бездны.
Один! — а не охапки сгубленных кустов, –
Она оценит этот шаг по личной смете,
разбавит речь свою экспромтом из медов,
что Он-де распрекрасней всех на свете.
Лучи хвалы вовнутрь чудовища проникли,
и… о́па-на — пред нею расчудесный «прынс», –
такая мощь у льстивых фигли-мигли!
Вот это, я скажу вам, жизнь! и где та жизнь…
все лютики поникли…….
Послесловие:
Within Temptation — Mercy Mirror (Зеркало Сострадания)
* * *
Я к этой иве часто прихожу
и, как к тебе, к ней нежно прикасаюсь,
и словно в наше время возвращаюсь,
с тобой я говорю и объясняюсь,
потом вздыхаю... и тихонько ухожу.
Я понимаю — это глупо и смешно,
ты далеко и мы с тобой расстались,
и как бы мило ветви не качались,
назад не повернуть нам колесо.
Но в этой иве есть как что-то от тебя,
знакомое до боли ощущение,
и видно в этом нахожу я утешение,
я словно обретаю тут себя.
То эта ива как заботливая мать,
склонилась над заплаканным ребёнком,
приглаживая нежно волосёнки,
ему вдруг станет что-то напевать.
То как девчонка полюбившая весну,
перед любимым косы распустила
и волосы на плечи опустила,
качаясь словно ветка ветру.
Я верил, ты так смотришь на меня, –
такой же взгляд... та самая улыбка.
Но всё это нелепая попытка
хоть как-то дотянутся до тебя.
А может — лишь фантазии разгул,
Души моей измученной творенье?
Других не нахожу я объяснений,
иль просто без тебя я не могу.
