Морщиня простынь, сон тревожный
Всю ночь держал меня на взводе.
Скрипя столетней половицей,
Бродил по комнатам, как вор.
Твердил о чём - то многосложно,
Плёл какофонии мелодий,
Быль подменяя небылицей,
И багровея от амбиций,
Сбивал с проверенных позиций
И без того фальшивый хор.
И не спасало одеяло,
И монотонный счёт, до ста.
Его сбивали чьих – то лиц,
В замочных скважинах, глаза,
Следящие за мной устало:
Не ем ли мясо в дни поста,
Не пью ли, из чужих криниц,
Не подрезаю ль тормоза,
Летящей вниз по серпантину,
Судьбе бесстыжей, в неглиже,
Клянусь ей в верности плебейской,
Чтоб вытолкнуть на вираже
И, в золотую середину,
Лечь одному, с душой еврейской,
За пазухою камень пряча,
К чужим обидам став незрячим…
О, как же ты меня достала!
Умри, бессонница, умри!
Ложись и за меня усни.
Совсем без сна ты одичала.
Ну, успокойся, не дури!
Давай укрою одеялом
От надоедливой возни...
А мне уже привычным стало
Вставать до утренней зари |
