Вдруг холод сгустился в смятенной душе,
и тают в тумане предметы,
дрожат и колеблются, как в мираже.
И это фиаско приметы.
Уходит любовь. Закрывается дверь.
Твой вид – обречённо-понурый.
Я очень жалею, поверь мне, поверь,
о том, что назвал тебя дурой.
Теряю в тумане фигурку твою.
На улице темень густеет.
У пропасти, кажется мне, я стою...
Помочь мне никто не успеет…
* * *
Стоял он молча у порога
и ждал с тревогою: а вдруг?
Но прочь влекла её дорога.
Был долго слышен мерный стук
на подсыхающем асфальте
её изящных башмачков.
Вернувшись в дом, включил Вивальди,
доел салат из кабачков
под кружку пильзенского пива
и сигарету закурил...
И пожелал ей: будь счастливой.
Как я тебя боготворил…
|
Поел салат из кабачков,
И слушал чудную мечту
Вивальди - музыку веков.
Потом сложил на край стола
В ботинках ноги, закурил,
И думал: "...Ведь была мила!
Как сильно я её любил!"
Марочка, к сожалению, не открылась.